Сирийский гамбит. Операция «Мертвая рука» - стр. 58

– Много должен? – поинтересовался Матвей, доставая бумажник.

– Три тысячи рублей, – не веря привалившему финансовому благополучию, ответила женщина. – Вас проводить?

– Спасибо, не откажусь, – включил обаяние гость. – С чего пьет-то?

По дороге к покосившемуся щитовому домику попутчица поведала, что семья бывшего чекиста погибла при захвате чеченскими террористами театрального центра на Дубровке – сначала от парализующего газа умерла дочь, затем от инфаркта – жена. Горечь утраты превратила энергичного и рукастого мужчину в пропойцу, утратившего интерес к жизни. Его видели лишь возле поселкового киоска со спиртным. Последний раз позавчера.

Кислый запах неухоженного жилья, провонявшего табачным дымом, ударил в нос, едва Матвей открыл незапертую дверь. Хозяин лежал на диване, прикрытый засаленной курткой. На приветствие не реагировал, единственный признак жизни – шумное и учащенное дыхание. При ближайшем рассмотрении, кроме гнусного перегара, выявились и другие признаки сильного алкогольного отравления: бледная кожа, холодный пот, высокий и неровный пульс. Алехин приоткрыл веко – заметно расширенный зрачок не реагировал на свет.

Вытащив тело на свежий воздух, разведчик крикнул председателю, маячившей у калитки.

– Горчицу и нашатырь. Срочно!

Стакан теплой воды с разведенной горчицей вызвал неудержимые спазмы, перешедшие в обильную водянистую рвоту. Затем «пациент» начал мотать головой, отворачиваясь от ватки с нашатырем. С трудом удалось влить в него еще воды с добавлением того же нашатыря. Наконец, ресницы дрогнули и приоткрыли щелку.

– Я – Алехин. Узнаешь меня?

– Не-а.

– Как тебя зовут, помнишь?

– Не-а, – мутные глаза закатились внутрь.

В ведомственном госпитале, оказавшемся, к счастью, неподалеку, в Голицыно заведующий отделением интенсивной терапии печально покачал головой, когда посетитель спросил о перспективах.

– Хотелось бы надеяться на чудо, но оно маловероятно. Слишком запущенный случай. Сильная интоксикация. Следует ожидать, что откажут почки и печень.

– Ничего нельзя сделать? – Алехин видел: смерть уже распростерла мантию над сморщенным и состарившимся человеком. Его земной облик таял.

– Постараемся. Только сам не хочет бороться.

– Мне необходимо с ним поговорить.

– Невозможно. Больной совершенно отключился от нашего мира.

– Есть способ привести его в сознание хотя бы на несколько минут?

– Теоретически да, но это ускорит исход. Не возьму на себя ответственность. Лишь если руководство службы прикажет…

Матвей вновь связался с Чудовым.

– Зачем тебе нужен Директор? Его не подключали к операции, – засомневался тот.