Сиреневая книга - стр. 53
– Ну? Не затягивай.
– Похоже, ещё, что в нас он нашёл благодарных слушателей. Мы выбрали удобную для всех форму проведения бесед. Он надевает тёмные очки, берет кофе, сигареты и садится лицом к окну. Мы видим его почти со спины, это более органично, чем смотреть на подростка и спрашивать его о башкирском сепаратизме или о проститутках Таиланда.
– О как! Так он же не курит? Спортсмен.
– Оба они курят! Но Бондаренко пачку на три месяца, без затяжки и больше на публику, а Бонда может и за день пару пачек выкурить. Сказал, кстати, что через десять лет болгарские сигареты будут стоить в сотни раз дороже, но будут полной дрянью. А еще через десяток уже и американские… станут как водоросли. Пропитанные химией.
– Значит, бросим. Ладно, поиграемся пока… Все равно ждать. Давай мне всё по нему за эти дни, ознакомлюсь подробнее. Давно не брал я в руки сказки!
Глава 30. Надежда и будильник
– Развести на нехорошее несложно, если народ тупой, – сказал Бонда не вставая, – тем более что план, как стравить, был сто раз отработан в других регионах. Если уж хохлов умудрились раскачать, то уж наш-то край, где мечетей, пожалуй, поболе, чем православных церквей, а в любом классе половина – татары с башкирами, только в путь…
– У нас, кстати, так и началось, – согласился Рамиль. – В первую ночь сожгли поклонные, или как их, кресты на окраинах города. На вторую – мечеть.
– Вот даже не удивлюсь, если это сделали одни и те же люди, – усмехнулся Бонда. – Всегда говорил, что нельзя так демонстративно верить. Настоящая вера и религия пересекаются, но не у всех.
– Циник ты, ничего в тебе святого! – сказал Наглер.
– Продолжай…
– Чего продолжай?
– Ничего во мне святого… не осталось, так? – ухмыльнулся Бонда. – Только надежда на будильник.
– На какой еще, нахрен, будильник?
– Да так, не обращай внимания. Проснуться хочу. Забыли. Туплю маненько – голова болит. А про провокации, это – опыт. Ничто не ново под луной. Вильнюс, Москва, Нюёрг, Киев… Далее везде: казань-рязань и юрюзань. Для подбадривания процесса…
Бонда хлопнул на щеке очередного комара, посмотрел на размазанную на пальцах кровь, и проговорил:
– Надо Спице сказать, чтобы нашла в городе репелленты. Спецмази мы от Ходырева никогда не дождемся. – Он помолчал, и, глядя на озеро, вдруг объявил: – А в Германии комаров нет!
– Как нет? – вскинулся тощий парень с позывным Зяма.
– Совсем нет! Вывели. Вроде как еще в прошлом веке.
– Вранье! Не бывает такого! Ты ж там не был, они тебя и не кусали. А написать можно всё, что угодно!
Все, кто это услышал, повернули головы: перебор, Зяма!