Синяя сага 2. Пятьдесят оттенков синего - стр. 8

Сейчас я, можно сказать, подпитывался этой красотой, потому что был морально истощен и загнан в угол. Я с тоской оглядел давящие на меня стены.

Дверь бесшумно открылась, и в комнату вошел молодой мужчина-чиви. Высокий рост, широкие плечи, четко выраженный оранжевый цвет кожи и яркое оперение на голове; последнее говорило о том, что севший напротив меня представитель расы здоров и пребывает в самом расцвете сил. А еще — в прекрасном настроении.

— День удался? — поинтересовался я у друга, Арона Рипру.

— Да, сегодня все время был с невестой. Челси познакомила меня со своими родителями, они очень милые люди, и мы прекрасно провели время. А скоро я заключу союз. — И он в подтверждение тряхнул оперением на голове.

Чиви — самые колоритные среди всех рас. Яркие не только внешне: никогда не знаешь, чего от них ждать. Самая миролюбивая и многочисленная раса, и к тому же вегетарианцы. Им я не устаю изумляться всю жизнь.

— Это причина радоваться? — улыбнулся я.

— А ты полагаешь, что нет? — приподнял брови друг. — Сейчас встретить, полюбить и добиться взаимности от хорошей девушки дорогого стоит.

— И всегда стоило, если верить маме, — ввернул я.

— Мария Уотерстоун — интересная женщина, и твоему отцу очень повезло.

— Да, она многое изменила в нашем обществе с момента своего появления, — подтвердил я с теплотой. — Но уверен ли ты в своем выборе?

— Как никогда, — кивнул друг. — И я не понимаю твоего стремления тянуть до пятисот. Зачем?

— Потому что я не вижу женщины, с которой хотел бы связать свою жизнь. Да и не хочу, — скривился я.

— Алексей, у тебя что-то случилось? — нахмурился Арон.

— Да!

Вскочив, я забегал по комнате.

— Мне кажется, я схожу с ума. Я — первенец у родителей, и меня всегда опекали сверх меры. Потом появились братья и сестра и, казалось бы, жизнь стала налаживаться. Но все равно надо мной постоянно бдели. Следили, как я учусь, с кем дружу, какую выбрал специализацию, куда еду, с кем общаюсь… Все это было терпимо до того момента, пока мои решения, по мнению родителей, вписывались в рамки благоразумия.

Подойдя к окну, я прикрыл глаза.

— Не знаю точно, когда все изменилось. Получив профессию, я работал в области исследований микроорганизмов, набирался опыта. Но сейчас я хочу двигаться дальше, а мне не дают: «Отправляться на малоизученные планеты неблагоразумно, ведь ты наследник рода, вдруг что-то случится?» Я с трудом получил разрешение на исследование микроорганизмов открытых планет — но нет, дядя прошение заблокировал. Я решил создать свою исследовательскую лабораторию и заняться вирусами — но невозможно проводить исследования, если Правящий совет этого не одобряет.