Синяя Птица - стр. 11
И вот тут-то подлая коняга и решила отомстить мне за мое нахальство. Туман, сделав эффектную свечку (я взвизгнула и вцепилась в талию Вильки крепче клеща), взял с места в галоп, да так шустро, что у меня зубы застучали. Ругаться я даже не пыталась – бесполезно. Вместо этого я зажмурилась и покрепче прижалась к Вильке в надежде на то, что подруга сама падать вряд ли захочет, а отцепить меня не стоило и пытаться…
В итоге, когда зверюга, именуемая Туманом, затормозила перед воротами княжеского терема, я успела дойти до того состояния, что мечтала только об одном – спуститься на землю. Вилька попыталась отцепить мои пальцы от своей куртки, но куда там! Пальцы не разгибались ни в какую. Вилья провозилась минут пять, потом плюнула и резко надавила мне куда-то в районе сгиба локтя, в результате чего пальцы моментально расслабились. После повторной процедуры Вилька наконец-то сумела соскочить на землю, я же совсем неэлегантно сползла вслед за нею.
– Ева, за мной. Надеюсь, что процесс встречи моего беспутного родственничка уже подходит к концу.
С этими словами Ревилиэль, младшая княжна Росская, пару раз бухнула в тяжелые дубовые ворота рукоятью меча. Тотчас открылось маленькое зарешеченное окошечко, в котором мелькнула чья-то небритая рожа, после чего заскрипел отодвигаемый засов и ворота медленно открылись. Пожилой дружинник неодобрительно покачал головой, глядя на нас, но ограничился следующими словами:
– Княжна, ваш сводный брат уже час как пребывает в большой светлице. Ваш дед зело серчает, приказал, чтобы, как только вы появитесь, хоть силком, хоть волоком, но привести пред его светлые очи…
– Пустое, – отмахнулась Вилька. – Я по делам находилась в доме лесной ведуньи. Доложите великому князю, что княжна Ревилиэль с ведуньей Еваникой прибыли.
– Хорошо, княжна. Только вы… поторопитесь, ладно?
Дружинник с печальной улыбкой посторонился, освобождая нам дорогу. Вилья не глядя бросила ему поводья, и мы быстрым шагом поспешили в большую светлицу, где мне предстояло отмазывать Вильку от праведного княжеского гнева.
Вилья уверенно шла по узкому коридору терема, и встречные боярские девки, набежавшие в терем поглазеть на красавца-эльфа, завидев нас, шарахались в стороны, успевая при этом прошипеть что-то скабрезное. Все правильно, поскольку я коротко остригла волосы, то считаюсь павшей женщиной. В конце концов, для девки отрезать косу – позор для всей семьи. Правда, официально ведуньи и воительницы могли позволить себе короткие стрижки, не опасаясь всеобщего поругания – что поделать, в бою длинные волосы только мешают, равно как и при волшбе, но ведь на лбу у меня не написано, что я волшебница! Вильке-то что, завидев ее стройную фигурку в кольчуге и с мечом наперевес, люди начинали с восхищением шептать: «Богатырка…» Если же на улице появлялась я, то в меня метали презрительные взгляды и показывали пальцами. Но только до тех пор, пока я не заводилась до такой степени, что мои глаза начинали светиться ярким зеленым огнем. Тогда народ переставал бухтеть и, крестясь и бормоча молитвы, начинал заниматься своим делом. Что поделать – люди побаивались и волхвов и ведуний, прибегая к нашим услугам только тогда, когда никто, кроме мага, не мог помочь…