Синий, белый, красный, желтый - стр. 11
– Здесь жуткая тишина. Иди сам.
– Хорошо, – тоже шепотом сказал он. – Жди меня здесь.
Луч фонарика заскользил по стенам, лестнице… А вокруг давящая, изматывающая тишина. И темнота. И два трупа в спальне лежат. Нина испытала животный ужас оттого, что придется остаться в темной гостиной одной. Души трупов наверняка витают тут невидимые… Она ринулась за Глебом по лестнице, бормоча:
– Нет, я с тобой пойду. Куда нам?
– В спальню.
– Идем в спальню… В спальню?! – вскрикнула Нина и прикрыла ладонью рот, оглядываясь. Вдруг покойники услышат, как она раскричалась? Нина выдавила: – Там же… Ты больной?
– В спальне сейф, – ответил он, поднимаясь вверх. – Я хочу сначала забрать деньги и ценности. Идем, мертвые нам ничего не сделают. Полагаю, надо бояться живых.
– Живых! – чуть слышно взвизгнула Нина. – Уж не думаешь ли ты, что убийца нас поджидает?!
– Не думаю, – огрызнулся он. – Нинка, замолчи. И так паршиво.
– Молчу, – сказала она шепотом, тараща глаза в темноту. Казалось, что в такой тишине стук ее сердца слышат мертвецы. Нина пролепетала: – Ну и темнота. Включи свет, все равно никто не прибежит сегодня. И вообще соседи спят. Со светом не так жутко…
– Не касайся перил! – шикнул он, сбрасывая руку Нины с перил. Глеб быстро вытер их полой пиджака и взял Нину за руку.
Поднимались медленно, словно боясь нашуметь и вспугнуть трупы. Нине захотелось в туалет, причем срочно. Но она и не подумала объявить об этом Глебу, а продолжала идти по ступенькам. Одна ступенька, через маленькую паузу следующая, еще… Нина от напряжения тихонько заскулила:
– Какого черта мы плетемся? Давай-ка быстренько заберем все и…
– Ты права, – согласился он и прибавил шагу. У двери спальни предупредил: – Не входи, пока не включу свет. Мне надо сначала добраться до окна, закрыть шторы, они не пропускают света. Не бойся.
Глеб толкнул дверь, осветил фонариком комнату и пропал внутри. Нина осталась в кромешной темноте, только в спальне плясал световой луч, изредка пропадал и он. Трупы, трупы, трупы – давило на мозг. Припомнились фильмы ужасов, когда обезображенные трупы внезапно возникали за спиной. У Нины зашевелились волосы, она шагнула в дверной проем, чтобы быть поближе к живой душе. Ее трясло, даже зубы стучали. Звук задвигаемых штор заставил вздрогнуть. Через минуту Глеб включил настольную лампу. Нина зажала обеими ладонями рот, чтобы не закричать, и прислонилась к стене, так как подкосились ноги.
На широкой постели лежала голая Валька, раскинув руки, ее ноги свесились с кровати. Ее белое тело очень выделялось на синем фоне постельного белья, она лежала на спине и была вся окровавленная, даже лицо в крови. Красные следы на пальцах, на предплечьях. Валька была вся изранена, наверняка ее кромсал маньяк, безжалостно нанося удары. И так странно, так странно: на синем белье пятен не было заметно, лишь шелк блестел, а белое тело в кровавых разводах оттеняло синеву постели. И желтые волосы разметались по синему… Цвета заворожили Нину – синий, красный, белый, желтый. Она не могла оторвать глаз от ненавистной Вальки, укравшей ее счастье. Синий, красный, белый, желтый… Вот и нет Вальки. Радости, что она мертва, тоже нет. Не верилось, что это произошло на самом деле. Только красивое тело без признаков жизни, без дыхания и цвета – синий, красный, белый, желтый – подтверждали: мертва. Мертва! Нет, на это невозможно смотреть. Нина отвела глаза, и тут же в поле зрения попал второй труп, заставивший Нину содрогнуться.