Синхрон - стр. 2
На меня никто не обратил внимания, так что я благополучно добрался до асфальтированной дорожки, огибающей дом, всего пару раз разминувшись с быстрыми силуэтами и однажды вздрогнув, когда сквозь меня пронеслось нечто большое, полное людей и металла. Дальше – проще. Невидимый проспект уходил наискось в сторону муниципальной помойки и узкого проезда между похожими, как близнецы, пятиэтажками, пронзая их навылет. Именно по этой причине я старался ходить по кратчайшему пути – через спортплощадку – вместо того, чтобы, как все, спокойно двигаться от автобусной остановки по заботливо асфальтированным дорожкам.
Пейзаж у свежеокрашенного подъезда портил унылый вид моего авто. Купил его, как только покончили с ремонтом, переездом и обвыклись в новой реальности: платежи за ипотеку, работа, командировки, Наташкины мелкие развлечения, друзья, деньги на летний отпуск. Еще не выветрились из памяти радость первой поездки, досада от случайной царапины, я еще помнил, как хвастался перед друзьями новой адаптивной подвеской и расширенной панелью мультимедиа в комфортабельном салоне. Сейчас моя гордость выглядела жалко – вся в пыли, потеках какой-то грязи, окна заляпаны, переднее колесо спустило, и, похоже, сдает еще одно, теперь уже сзади. Вряд ли я скоро сяду за руль – не с моим диагнозом, пусть даже и неокончательным. Шизофрения – это серьезно, и водительские права – не самая крупная потеря в череде моих несчастий. Я замер на несколько мгновений, раздумывая, как поступить: рядом с подъездом относительно спокойно, прямо там, где соседки, накрывшие меня сочувственными взглядами, полируют деревянные доски лавочки, расположен угол большого здания – увы, видимый только мне; призраки огибают его, глубоко заходя на газон, и основная масса движется прямо через детскую песочницу. Отсюда их, конечно, не видно, но мне туда лучше не соваться.
Слева надвинулась неясная тьма, и я торопливо, забыв про машину, шмыгнул в подъезд, ежась под любопытными взглядами, пулей взлетел на пару этажей, пока то, что отбрасывало тень, не настигло мой измученный мозг.
Ф-фу, я дома – можно расслабиться. Старая дверь – между прочим, настоящий дуб, когда-то верх крутизны – смотрелась среди бронированных соседей пришельцем из далекого прошлого. Дерматин держался, из последних сил доказывая родство со шкурами загадочных животных из времен, когда двери делали из дерева, а мужчины регулярно ходили на охоту. Вот только табличка с номером подвела – треснула, обнажив пластиковую сущность. Будь она из кости или рога, трещина лишь подчеркнула бы ее аутентичность, а так – жалкая дешевка.