Синдром отката - стр. 11
Почти все это Руфус понял задним числом, в свете того, что случилось дальше. Изводил себя мыслями о том, что надо было выследить именно Пятачка. Пристрелив какого-нибудь хряка, оставить того валяться на земле как наживку, а самому залечь в засаде и ждать. Годы прошли, но он все еще ворочался ночами без сна, думая, что в те далекие дни, когда у него еще была дочь, не раз и не два ловил Пятачка – светлый силуэт среди других таких же – в перекрестье инфракрасного прицела, но не спускал курок. Просто потому, что не знал, как наутро, за завтраком, будет смотреть в глаза Адели.
Недавно он научился одному фокусу: только в голову заползут мерзкие мыслишки о том, что было бы, если бы… – высовывай язык. Открывай рот и высовывай язык так далеко, как только можешь, словно выблевываешь эти мысли, отказываешься впускать их в себя. И это работало. Правда, люди на него косились – хотя Руфус теперь общался с людьми нечасто.
Единственным его утешением – очень скудным, надо сказать, – было то, что во время этого происшествия (сам он тогда был в городе, покупал водоотводные трубы) на участок ворвалось целое стадо диких свиней в две дюжины голов, а то и больше. Главарем банды был Пятачок, но с собой он привел столько подельников, что, даже оставайся Руфус дома с заряженной винтовкой, вполне возможно, он не смог бы спасти Адель.
С Мэриел они разошлись, и она вернулась на юг, к семье. А Руфус посвятил себя истреблению диких свиней. Тем и зарабатывал нынче на жизнь.
Только теперь, в сорок четыре года, он понял, как надо вести бизнес. В армии о доходах и расходах думать не приходилось. На ферме поневоле пришлось: Мэриел в этом деле оказалась безнадежна. Долгие годы он допоздна сидел над бухгалтерской программой, а цифры делались все хуже, и все бо́льшая часть его военной пенсии улетала в трубу, на затыкание дыр. Откровенно говоря, ферма приносила только расходы. Но тревожные финансовые сигналы отступали перед эмоциональной стороной дела: перед той историей, что Руфус и Мэриел рассказывали себе и друг другу (и все больше и больше – Адели) о том, почему и зачем поселились здесь, вдали от больших городов.
Адель погибла, Мэриел ушла, и с ними закончилась история. Все стало просто и понятно. Руфус распродал, что смог, отослал Мэриел половину вырученного. Поехал в Форт-Силл, где у него по старой памяти был доступ к армейской автомастерской, и превратил свой грузовик в «двойняшку»: так называют в этих краях пикапы со сдвоенными задними колесами. Его бабка и пара двоюродных братьев согласились вложиться в дело. С их помощью Руфус купил подержанный жилой трейлер и прицепил позади «двойняшки». Туда сложил все свое оружие, инструменты и пожитки. Напечатал визитки со словами «Услуги по сдерживанию численности диких свиней», такие же надписи нанес на пикап с обеих сторон – и отправился в путь по аукционам скота и сельским ярмаркам.