Синдром одиночества - стр. 4
*
Несмелые утренние лучи пробивались сквозь густую крону деревьев. Аля с нежностью и обожанием смотрела на все еще спавшего Марика. Как же хорош он был в этот утренний час. Нежный румянец проступал сквозь смуглую кожу. Веки, обрамленные почти девичьими ресницами, подрагивали. Он улыбался во сне милой детской улыбкой. Что-то снилось ему?
- Он видит во сне меня, - думала Аля. - Он тоже любит меня.
Веки Марка дрогнули, улыбка исчезла. Он открыл глаза, равнодушно посмотрел на девушку и решительно сказал:
- Ну что, поехали?
Громко взревел мотор. Машина, возмущаясь, фыркая и взбрыкивая, как норовистая лошадь, рванула. С трудом выбралась на твердую почву, затем - на асфальт.
Марк резко затормозил у дома Али. Девушка нежно взглянула на него. А он, громко зевнув, холодно чмокнул ее в щечку:
- Пока...
Аля молча вышла из машины.
Сердце готово было разорваться от боли.
Хотелось выть, кричать от обиды, безысходности и понимания того, что все хорошее уже было и безвозвратно прошло...
***
Девушка вернулась домой грустная и сразу заперлась в своей комнате. Не хотелось никого видеть. И уж тем более отвечать на чьи-то вопросы.
Вот оно, ее счастье, было и прошло. Промелькнуло, оставив только растерзанное в клочья сердце и боль. Нестерпимую боль и разочарование.
- Зачем он так со мной? И почему я такая несчастливая… - эти мысли не давали ей покоя до самого утра. Они то терзали душу девушки воспоминаниями о коротком миге счастья, то взрывали мозг обидой на свою неразделенную любовь, то погружали в воспоминания детства.
А ведь начиналось у Альки все, как у всех. Ну, может быть, повзрослела она несколько раньше сверстниц. Отсюда и первое свидание, и первый поцелуй случились чуть раньше, чем у других девчонок.
И ведь они ей завидовали. Алька – счастливая. Словно припечаталось к ней определение, да так и осталось с ней навсегда.
3. Глава 3
ЗАДОЛГО ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ...
Лялькин позор
или
Счастливая
Нина Александровна попросила открыть форточку, и Лялька (она же Аэлита), сидевшая у окна, легко вспорхнула на подоконник, потянулась к защелке. Класс взорвался хохотом. Девчушка, ничего не понимая, села и склонилась над тетрадкой.
Сидевшая рядом Юля толкнула ее локтем и прошептала, давясь от смеха:
- У тебя трусики грязные! – и затряслась в беззвучном смехе.
Горячая волна стыда и возмущения захлестнула сознание девочки. Слезы, непонятно откуда взявшиеся, переполнили глаза-блюдца:
- Не может быть!.. Я утром одела все чистое.
Юлька в ответ только пожала сочувственно плечиками. А глаза ее продолжали смеяться.
Класс постепенно затих, забыл случившееся. Только у Ляли бешено колотилось сердечко. Она никак не могла дождаться переменки. А звонка, как назло, все не было.