Синдром Е - стр. 26
Только она успела это сделать – пришла медсестра за посудой, отметила с гримасой: «Две ложки пюре, полсухарика и ни кусочка ветчины» – и стало ясно, что капельницу пока не снимут, а о выписке из больницы и думать нечего.
Расстроенная донельзя, Люси просидела у постели дочки, пока та не заснула. Сидела, уставившись на экран телевизора.
Там говорили об ужасном преступлении на строительстве трубопровода в Верхней Нормандии. Куча трупов, у всех вскрыты черепа… С делом разбирается парижский профайлер, вот он как раз появился на экране. Могучий дядька, настоящий полицейский, совершенно ничего от психолога… Интересно, откуда он, какой он школы? Занимался ли раньше делами о серийных убийствах? Люси немножко завидовала этому парижанину: тип расследования, который сулит эта история с отпиленными макушками у трупов, интересовал ее больше всего. Искать и находить – уже наркотик, и какой же кайф – охота за чем-то или кем-то опасным, преследование… Но черт побери, разгар лета, она в отпуске, стало быть, ей положено развлекаться, прожигать жизнь и ни о чем не думать. В этот вечер, в больничной палате, наедине со своей девочкой, она чувствовала себя оторванной от мира.
Люси положила рядом с дочкой новую игрушку, подарок бабушки, голубого плюшевого слона, сказала медсестре, что ей надо выйти, и отправилась в Салангро, этот корпус всего-то метрах в ста от педиатрического. У доктора Турнеля были какие-то новости насчет Людовика Сенешаля.
Врач принял ее в просторном помещении, разделенном на две части стеклянной перегородкой, за которой можно было разглядеть установку для компьютерной томографии и другую ультрасовременную аппаратуру. Напротив Люси на светящейся стенке было развешано десятка два рентгеновских снимков, на столе лежали бумаги и анатомические схемы глаза, нервной системы, мозга. Доктор нервно потер подбородок, с утра, когда Люси видела его в прошлый раз, волосы его как будто прилипли к коже, под глазами обозначились мешки, теперь его не назовешь привлекательным – просто человек, затраханный работой, каких полно.
– Мы весь день его обследовали, – сказал Турнель, – и в конце концов, примерно час назад, перевели в психиатрическое отделение.
– Психиатрическое? – откликнулась изумленная Люси. – С чего это вдруг?
Турнель положил очки на стол и помассировал пальцами виски.
– Как бы вам объяснить попроще? Ладно, попробую… Дело в том, что в физиологическом смысле Людовик не слеп. Как я и говорил вам утром, зрачки у него сокращаются нормально и мы не обнаружили никакой сколько-нибудь значительной патологии во всей зрительной системе. Но в то же время взгляд у пациента блуждающий и с ним невозможен визуальный контакт.