Синдром Деточкина - стр. 18

Похвала всегда приятна, однако нет особого желания помогать людям, которые и без меня могут все. Это ж надо уметь влезть в дерьмо, из которого при почти неограниченных возможностях самостоятельно вылезти не в состоянии. Если бы не участие чем-то заинтересованного Бориса Борисовича, я однозначно сказал бы: «Увольте, это не мое». Правда, за такую отповедь действительно могут уволить.

– Что нужно сделать?

Я не стал делиться с шефом итогами мыслительного процесса, неутешительного для избранного представителя власти. Причем, «избранного» – не от слова «выборы», а от того, что подобные ему считают себя Избранными – вот так, с большой буквы. То есть, не такими как все. Повелителями мира. И чем круче себя воображают, тем больше позволяют себе такого, что классу пролетариев-плебеев-морлоков сразу тюрьмой аукается. Когда мои возможности еще немного вырастут, такие Избранные отправятся на свалку истории. Но это в будущем, а пока приходилось сотрудничать и даже помогать, поскольку помощь была взаимной.

– Что случилось, он сам расскажет, – сказал Борисыч, – а что сделать – решишь на месте. В общем, я на тебя надеюсь. Через полчаса он ждет тебя в своей приемной.

Выехать сразу не удалось, ко мне пришли посетители. Я решил, что успею, и согласился поговорить – иногда отложенный разговор стоил людям жизни. Бывало, к сожалению.

– Пропустите, – сказал я охране внизу. – В переговорную комнату.

Там будет лучше, чем в моем кабинете, больше напоминавшем проходной двор из-за сновавших туда-сюда соратников, то и дело забегавших со своими большими и малыми нуждами (в хорошем смысле).

Я встретил посетителей у лестницы и отпустил сопровождавшего охранника.

Один из двоих пришедших был мне известен. Василий Дмитриевич – следователь, он частенько снабжал моих ребят информацией, которая «не для общего пользования». Василий Дмитриевич пожал мою протянутую руку и указал на спутника:

– Громынин Сергей Сергеевич, мой давний друг. Человек бизнеса, к представляемой мной структуре отношения не имеет.

– Алекс, – представился я, пожимая еще одну ладонь, небольшую, но жесткую.

– Сергей.

– Проходите.

Они прошли внутрь переговорной. Сели. Василий Дмитриевич прокашлялся:

– Алекс… В качестве ответной услуги… Я же никогда тебе не отказываю…

– Какой разговор! – прервал я его мучения. – Пришли ко мне – значит, знаете, как я работаю. Если в том, что произошло, обнаружится вина клиента – я выберу не покой клиента, а справедливость, и конечный результат вмешательства может оказаться даже хуже, чем был до обращения ко мне.