Силы сопротивления - стр. 2

Ладонь вдруг обожгло. Ледяная, колкая вода клюнула, потекла к локтю.

Короткий озноб заставил Бурдюкова отдернуть руку и пошевелить плечами. Надо же… Одна холодная. А горячей, получается, нет, отключили. Отключили? Пять лет не отключали. Или три. А теперь вот… С бурями, что ли, как-то связано?

На всякий случай Бурдюков покрутил вентили. В одну сторону. В другую. Включил и выключил душ. Вода то текла, то прекращалась, то капала еле-еле. Но была холодная. Никакой ошибки. Холодная.

Как такой мыться?

Бурдюков моргнул, и то ли соринка попала ему в глаз, то ли ресницы сцепились, то ли все-таки жахнула по нему магнитная буря, но на несколько долгих секунд его великолепная ванна, полная плавных обводов и форсунок, с изгибом под тело, превратилась в ржавое жестяное корыто, стоящее на грязном бетонном полу и уложенных в ряд кирпичах. Вместо шелковой занавески в летящих по ветру розовых лепестках сакуры, которую Бурдюков самолично купил год назад на распродаже, появился кусок целлофана, мутный, драный и ничего толком не скрывающий. А какое-то жуткое сооружение из перемотанных изолирующей лентой шлангов и насадки с дырками, пробитыми чуть ли не гвоздем, сменило многофункциональную душевую головку.

Зрелище было настолько дикое и отталкивающее, настолько не укладывалось в голове, что Бурдюков шлепнулся на пятую точку и выронил крокодильчика, который заодно с прочими предметами претерпел трансформацию и преобразился в бурую, в пятнах тряпку.

В мыслях Бурдюкова взвихрился хаос, и он пополз, пристанывая, от ванны прочь, пока не обнаружил, что елозит по полу на месте, едва ли в метре от страшного сооружения.

Повернув голову, Бурдюков обнаружил, что на самом деле упирается в колени грязного, замызганного старика с седым пухом на голове. Старик был в одних трусах, полосатых и дурно пахнущих. Остекленелыми глазами он смотрел куда-то сквозь стену ванной.

– Вы кто? – спросил его оторопевший Бурдюков.

– Живу я здесь, – произнес старик.

– Что?

– В одной комнате спим.

Старик отвел рукой голову Бурдюкова и шагнул к ванне. Через плечо у него была перекинута тряпочка, видимо, обозначающая полотенце.

Ни слова не говоря, старик стянул трусы и голышом перебрался в жестяное корыто. Он был тощ, под кожей проступали ребра.

– Чего смотришь? – спросил он Бурдюкова и задернул целлофан.

В кране заклокотала вода. Наклонившись, старик переключил ее на душ. Тонкая ржавая струйка потекла на него сверху.

– Хорошо! – сказал старик и принялся водить ладонями по груди.

– Х-холодная же, – пробормотал Бурдюков.

– Не мели чушь! – сварливо сказал старик. – Горячая! Чего б я под холодную полез?