Сильнее ветра - стр. 15
– Какие тошнотворные метафоры, мисс Таннер. Поблюю позже. А пока, как истинная леди, сделаю вид, что оглохла и не слышала твой сумасшедший бред.
Стеф наигранно закатила глаза, закинула в рот остатки бутерброда и, быстро пережевав, уже с полной серьёзностью в голосе спросила:
– Почему бы тебе не попробовать с ним повстречаться?
Она задавала мне этот вопрос стандартно раз в неделю, и мне уже начало казаться, что она испытывала облегчение, когда слышала постоянный категоричный отказ с моей стороны. Я пару раз спрашивала о её симпатии к нему, но она всё время делала огромные глаза и говорила, что у меня не все дома.
– Ты издеваешься?! – не изменяя себе, стандартно возмутилась я. – Он мне не нравится! И у меня нет времени. Ты забыла, что моя мать составляет мне график занятий с дотошностью до секунды?
– Прости. Я иногда забываю, как тебе не повезло с родителями, – сочувственно проговорила она. – О, а вот и торт!
Все повернулись в сторону нашего дворецкого. Фредерик тоже приоделся. Облачился во всё белое и, напряжённо сведя к переносице тёмные густые брови, которые мне не раз хотелось проредить пинцетом, вышагивал по узкой дорожке, неся в руках мой долгожданный торт с зажжёнными свечами. В этом доме он был единственным, кто относился ко мне с добротой. А в этом наряде так и вовсе стал похож на католического священника, готового выслушать любую, даже самую страшную исповедь.
Фредерик всегда смотрел на меня с отеческой теплотой, поэтому еле уловимая тревога во взгляде мужских глаз, уже прилично обложенных со всех сторон возрастными морщинами, сразу вызвала во мне насторожённость. Я всячески старалась выветрить из головы любые нехорошие подозрения, пока радостно шагала ему навстречу, собираясь загадать желание, которое обязательно сбудется. Через год.
Всего четыре строчки глупой песни и улыбка потерялась на моем лице. Это был не тот торт. Совсем не тот. Какой-то пышно-розовый крем, свежие ягоды по кругу и ни единого намёка на карамель и орехи. Я вглядывалась подавленным взглядом в сладкую массу, ощущая на себе взгляды десятков гостей, обступивших меня по кругу.
– Ну же, Эмили, загадывай желание и задувай.
Я перевела взгляд на Оливию. Двумя пальцами одной руки она держала наполненный шампанским бокал на тонкой длинной ножке. Совсем не к месту я подумала, что этот бокал она будет цедить весь праздник, потому что потерять лицо и предстать перед гостями в недостойном свете для неё страшнее, чем увидеть плюс на весах. В ободряющем жесте она немного склонила голову вперёд. Но так должно было казаться со стороны. На самом деле её нервировала задержка. Её вообще нервировало всё, что было не по её плану.