Сила мифа - стр. 14

МОЙЕРС: Да. Именно это имел в виду Де Токвиль, когда, впервые приехав сюда 160 лет тому назад, обнаружил «буйство анархии».

КЭМПБЕЛЛ: Сегодня мы живем в демифологизированном мире. В результате студенты, с которыми я общаюсь, очень интересуются мифологией, ибо мифы несут им послания. Я не могу сказать вам, что именно дает нынешним молодым людям изучение мифологии. Я знаю, что оно дало мне. Но что-то оно дает им. В какой бы колледж я ни приезжал с лекцией, везде аудитория была битком набита студентами, пришедшими послушать меня. Обычно мне предоставляют небольшие аудитории, меньше, чем нужно, ибо заранее администрация не знает, сколько человек захочет прийти.

МОЙЕРС: Давайте попробуем сделать предположение. Как, по-вашему, что дает им мифология, те истории, которые вы им рассказываете?

КЭМПБЕЛЛ: Бесспорно, в этих историях заключена мудрость жизни. То, чему учат в наших школах, не имеет никакого отношения к мудрости жизни. Мы изучаем технологии и получаем информацию. Преподаватели демонстрируют поразительное нежелание говорить о жизненных ценностях своих дисциплин. В сегодняшней науке это относится к антропологии, лингвистике, религиоведению и другим наукам, так как существует тенденция к узкой специализации. И можно понять эту тенденцию, если знаешь, сколько должен знать человек, чтобы его можно было назвать компетентным ученым. Например, чтобы изучать буддизм, необходимо владеть не только теми европейскими языками, на которых есть литература о Востоке, и в первую очередь французским, немецким, английским и итальянским, но и санскритом, китайским, японским, тибетским и некоторыми другими. Короче говоря, у него должен быть грандиозный багаж знаний. Такой специалист не может также разбираться в том, чем язык ирокезов отличается от алгонкинского языка. Специализация ограничивает круг проблем, которыми занимается ученый. Если человек не узкий специалист, а такой универсал, как я, он учится чему-то у одного специалиста, чему-то – у другого, но никто из них не задумывается над тем, почему что-то происходит не только в одном месте, но и в другом. Поэтому универсал (кстати, для профессуры это оскорбительное слово) занимается другими проблемами. Можно сказать, что это скорее более «человеческие» проблемы, чем чисто культурные.

МОЙЕРС: Рядом с универсалом стоит журналист, имеющий право разъяснять то, чего он сам не понимает.

КЭМПБЕЛЛ: Это не только право, это его обязанность: он должен публично заниматься самообразованием. Я вспоминаю, как в молодости слушал лекцию Генриха Циммера. Он был первым из известных мне людей, который говорил о мифах так, словно в них содержатся не просто интересные вещи, о которых могут порассуждать ученые, а жизненно важные сообщения. И это лишь укрепило меня в том чувстве, которое возникло у меня в очень раннем возрасте.