Сила басурманская - стр. 33
У входа в главный терем, на высоком крыльце послов поджидал абсолютно лысый коренастый мужчина в дорогом кафтане, роскошных широких штанах и высоких сафьяновых сапогах. Все красное, яркое, даже рожа встречающего.
– Сейчас ему на смену появится желтый, потом зеленый, и тогда можно будет войти, – сострил Иван.
– А ты откуда знаешь?! – поразился летописец.
– Э… Догадался.
– Какая нелегкая привела ваши драгоценные ноги в столь неожиданный час? – Лысый изо всех сил изображал дружелюбную улыбку, но у него выходил зловещий оскал.
– Послы великого шаха персиянского Исмаила, – без рюшей отрекомендовался Неслух.
– Слазьте с животных, пожалуйста. А то они тут все зас… застучат копытами, – процедил красный встречающий. – Ждите.
Он хлопнул в ладоши и скрылся за дверью. Из-за терема выбежали слуги. Они приняли у близнецов и книжника лошадей да ослика.
Минут через десять на крыльце нарисовался мужик в желтом. Этот был худым и долговязым, а цвет его кожи навевал неприятные ассоциации с гепатитом.
– Не стоим истуканами, гости долгожданные, поднимаемся сюда, – изрек он противным фальцетом. – Князь изволит принять вас незамедлительно. Ждите.
Желтый смылся, оставив послов куковать на крыльце.
Егор переложил резной ларец из левой руки в правую и застыл, как выключенный робот-разрушитель. Неслух смиренно стоял, перекатываясь с носка на пятку и обратно. Темпераментный Иван принялся прохаживаться по мозаичной площадке.
Спустя четверть часа дверь распахнулась и на пороге появился распорядитель в зеленом. Вопреки ожиданиям, лицо его было нормального розового цвета. Да и сам он выглядел обыкновенно, правда, держался как человек, знающий себе цену. Манера видна сразу.
– Здравствуйте, уважаемые, нечаянно нагрянувшие послы, – дикторским голосом обратился к визитерам зеленый. – Прошу следовать за мной и посрамлять громкость.
– Че? – выдохнул Егор.
– Заткнись, – то ли пояснил, то ли велел Иван.
Они проследовали за распорядителем в княжьи палаты. Здесь было богато, а то и роскошно. Только слишком уж эклектично: персиянские ковры соседствовали с костяными поделками с Черного континента, кидайский фарфор перемежался медной посудой закатных стран, стены были увешаны оружием и прочим доспехом совершенно разных стилей и народов. Если у князя была телепередача «Поле чудес», то ее музей выглядел бы именно так.
В большом зале, где позолота носила характер чрезмерной, а драгоценные ткани были навалены в чрезвычайном беспорядке, возвышался трон Юрия. Сам князь сидел на алой подушке, а рядом с ним стояли суровый воевода и мудрый советник. Причем оба были широки в плечах, статны, хоть и седы. Князь Близорукий прищурился, отчего его круглое лицо сделалось монгольским, поправил на голове приплюснутую соболью шапку, расправил широкие рукава дорогущего кафтана, расшитого жемчугами, и приготовился слушать.