Сибирский фронтир - стр. 41
Тьфу ты, пропасть!
Но в одном гоблин был прав – человек даже обладающий знаниями ничего не может сделать сам по себе. Общество инертно. Усилия одиночки поглощаются массой. А те периоды, что называются революционной ситуацией, сметают одиночку потоком. Болото или лавина – вот две сущности исторического процесса, и в обеих отдельному человеку придётся туго. Роль личности в истории может и не пустая выдумка, но таковая личность как минимум должна отираться рядом с троном, а лучше восседать на нём. Что мне собственно и запретили делать. Да и не подойдёшь же к монарху со списком полезных преобразований. Мигом в крепости окажешься, а то и на виселице.
Пётр Великий, говорят, приближал активных и мыслящих людей из простонародья. Но это так сказать фольклор. Табачный капитан, арап Ибрагим и всё такое. Как оно было на самом деле никто не знает, возможно, первый император дурил и рубил головы вместе с бородами исключительно под настроение. Рисковать было бы глупо, да и правила игры уже укоренились во мне. Если бы это был только запрет, я бы начхал на него, но тюремщики подобрали верный ключик. Правила игры – совсем не то же самое, что тюремный режим.
Однако садиться за стол с шулерами? Увольте.
Мне объяснили правила, сдали на руки четырёх королей с джокером и ждут, когда я поставлю на кон душу. Но я сказал «пас» и равнодушно сбросил карты. Пусть попробуют сдать ещё разок. А тем временем я подумаю.
Глава четвёртая. Ярмарка
Сказка про козлёнка, который умел считать до десяти, вовсе не сказка, а басня. Деткам не понять, отчего вдруг милые зверушки так взъелись на грамотея. Этого не понять и взрослым, пока они не столкнутся нос к носу с податной системой. Изобретение налогов перевело власть из разряда хищников в разряд паразитов, если вообще не сотворило эту общественную конструкцию. Тихо потягивать людскую кровушку куда логичнее и проще, чем каждый раз отбирать добро с боем, уничтожая в соответствии с учением о естественном отборе больных и слабых противников и тем самым, согласно того же учения, укрепляя породу мятежников. Паразитизм – вершина эволюции, чтобы там не говорили биологи.
В Российской империи таким учёным козлёнком стал Пётр Великий. Он посчитал людей, желая заставить их платить подушный налог и поставлять рекрутов в армию. Мне не привыкать к прелестям государства, я успел пожить в различных его разновидностях, а в те времена из коих меня вытурили, налоговые ставки Петра могли вызвать разве что смех. Однако перепись населения имела ещё одно следствие, касающееся меня напрямую. Не проявив должного понимания к начинаниям Петра, народ принялся расползаться по глухим углам, и в целях его, народа, отлова власть прибегла к тотальному контролю и паспортному режиму.