Сибирская трагедия - стр. 57
– Не знаю… Все так неожиданно… – промямлил очкарик. – Тысяч десять наберем, не больше…
– Ну вот, первый взнос в строительство дома свободной прессы уже есть. А я переговорю еще с руководителями предприятий, хозяйств, чтобы в порядке оказания шефской помощи помогли. Как видите, мы прессе ни в чем не отказываем…
Они еще о чем-то говорили, громко смеялись, договаривались, я же окончательно ушел в себя и присутствовал на банкете только номинально. Наконец Василий Иванович вспомнил, что у него на пять часов намечено заседание бюро горкома.
– Правда, я его могу отменить в честь вашего приезда.
Но Ощепков этой жертвы не принял и сказал, что мы и так уже все решили, поэтому нет смысла задерживаться.
А на обратном пути в машине он восторженно подводил итоги нашего визита:
– Ну, парень! Ну, Серёга! Ну тебе и повезло! Даже больше, чем мне. Видано ли дело, целый особняк в природоохранной зоне на халяву получить! Это, батенька, не просто везенье, а супервезенье. Мне что ли обратно в Каменск вернуться? Нет, у меня уже другой уровень. Но какое мы с тобой новоселье забабахаем! Девок целый табун нагоним. Пускай они голые в бассейне плещутся. Ты не забудь напомнить про бассейн первому, когда в Каменск приедешь. А то сэкономит. А на прессе экономить нельзя. Себе дороже получится.
В эту ночь я вообще не уснул. Хотя в одиночку выпил две большие бутылки дешевого портвейна.
А утром напросился на прием к главному редактору и, минуя Ощепкова, подписал у него заявление на увольнение по собственному желанию. Вернулся в Томск, в родную редакцию, где меня в воспитательных целях, как летуна, приняли на должность корреспондента.
Вот такая история.
За рассказом Сергей не заметил, как проглотил свиные колбаски и две большие кружки пива.
Жаклин тоже доела свою порцию и допивала кофе.
– А разве в Томске тебе никогда не предлагали взятки? – спросила она.
– Нет.
– Даже когда руководители знали, что ты будешь их критиковать?
– Они, естественно, обижались, могли помешать в сборе информации, но чтобы купить корреспондента с потрохами – об этом в ту пору в Томской области и не думали.
– Интересно… А тебе не кажется, что ты иногда сам себе противоречишь?
– Это в чем?
– Ну, например, в твоих словах чувствуется явная ностальгия по командно-административной системе, когда журналист был личностью, с ним считались, его боялись, и в то же время ты сам рисуешь картины жуткого морального падения, во сто крат худшего, чем при рыночной экономике. Когда за людей всё решают начальники. Кому дать квартиру, а кому – нет, кому какую мебель распределить и даже кому с кем жить. Если, конечно, ты об этом не врешь. Хотя возвращение ушедшего мужа через обком мне представляется просто абсурдом. Это же страшно, Сергей!