Швец. Второй шанс для бандита. - стр. 7
В моей голове от этих слов взрыв. Нет, я никогда в жизни не бил женщин, разве что по заднице в качестве сексуальной игры, но сейчас мысленно делаю это. Бью Варвару наотмашь. С остервенелым удовлетворением. Будто в реальном времени вижу, как взлетают ее волосы, краснеет щека, из разбитой губы идёт тонкая струйка крови… А из глаз брызгают слёзы. За эти слёзы пять лет назад я бы закопал живьём любого.
- Ты цела сейчас только потому, что тебя ждёт наша дочь, - хриплю. - Иди и приведи ее. В твоих интересах сделать так, чтобы она меня не боялась. Все ясно?
Прикрыв глаза, кивает.
Открываю дверь машины. К ней сразу подбегает охрана.
- Александр Николаевич?
- Девушку сопроводите до интерната и обратно, - отрывисто отдаю распоряжение. - Отвечаете за неё головой. Ты поняла? - перевожу давящий взгляд на Варвару. - Забираешь ребёнка, приводишь в машину. И давай без фокусов. Все равно найду.
Она выходит из машины, обхватив себя за плечи. Идёт неуверенно. Смотрю в след, прикуривая сигарету. Жадно затягиваюсь. Только бросать собрался. На легкие перешёл. Бросишь тут…как же.
Сжимаю-разжимаю левую руку от неожиданно острой боли в грудине. Пальцы немеют. Я понимаю, что не могу продышаться. Не отпускает.
Выбрасываю сигарету и откидываюсь на сиденье в попытке расслабиться.
Что же ты натворила, девочка… Ведь у нас с тобой могло быть все иначе. Да. Как у людей… По крайней мере у тебя. Я бы все сделал…
4. Глава 4. Швецов…
Варя
Это ад? Я горю? Мамочки, за что? Мне хочется нырнуть головой в снег, чтобы хоть как-то успокоиться. Оказывается, истерика может быть тихой. Иду и ничего перед собой не вижу. Колени трясутся, падаю на раскатанном ледяном островке, больно бьюсь коленом и наконец-то начинаю рыдать. Господи, он действительно подумает, что я алкоголичка! Да какая разница, что он подумает?! Если Швецов что-то решил, то он не даст возможности оправдаться.
- Вставайте… - меня неласково дёргают вверх мужские руки.
- Спасибо, - говорю машинально тому самому мужчине, который ещё совсем недавно угрожал мне оружием.
Сейчас ни с кем из них не стоит ругаться. Ради дочери. Ради того, чтобы остаться в ее жизни.
Я знала, что Швецов может быть жестоким, циничным и принципиальным. Он всегда принимал решения круто и не сворачивал с пути. Он и меня взял самым обычным измором. Харизмой, властностью, помощью, своей тотальностью и тем, что стал первым и единственным мужчиной. Я сама не заметила, как заболела им. Это была даже не любовь. Я просто смотрела ему в рот. Могла, как кошка сидеть в углу его кабинета и готовиться к экзаменам, пока он работал. Он же был прохладным и снисходительным, но меня это нисколько не беспокоило. То, как жадно он любил меня в постели говорило больше слов.