Швец. Второй шанс для бандита. - стр. 25
Встрепенувшись, дочь находит на кровати свои игрушки и забирается попой на подушку.
- А мы в интернат не пойдём? - склоняет голову на бок и хитренько прищуривается.
- Сегодня не пойдём, - отвечаю уклончиво.
Собираю растрёпанные волосы в хвост под резинку и поправляю халат. Интересно, который час? Нахожу телефон и, игнорируя звонки от коллег, смотрю на часы.
- Ого, Машунь, - восклицаю вслух, - уже десять часов. Вот это мы поспали.
- А тут пол тёплый, - радостно сообщает мне дочь, спуская с кровати ноги.
В ответ я вздыхаю. Это Марья ещё ванну не видела. Да, у Швецова дома гораздо лучше, чем у нас. И если уж быть совсем честной с собой, то мне бы очень хотелось, чтобы дочь здесь немного пожила. Потому что я пока не могу дать ей условий лучше. Неизвестно когда в нашем доме подключат стабильное тепло. Хоть президенту, хоть Богу пиши.
- Пойдём мыться и завтракать, - ловлю на руки топающую мимо меня Машу.
- В окошко посмотреть хочу, - требует она.
- Давай потом…
- Неть… - кривит губы. - Сейчас…
Подхожу с ней к окну и отодвигаю штору.
От соседей дом Швецова отделяет высокий деревянный забор с тяжёлыми металлическими воротами и плотная посадка высоких, заснеженных елей. На них едва заметно мигают огоньки. Красиво… В глубине двора имеются ещё две небольших постройки из сруба. Из трубы одной идёт настоящий дым. Интересно, кто там живет. Охрана?
С неба все продолжает валить хлопьями снег. Он ложится на землю и крыши плотными, глубокими сугробами.
Нарушают единство ровной снежной белизны только собачьи следы и расчищенная главная дорожка со следами шин.
- А мы гулять пойдём? - трогает Марья стекло ладошкой.
- Давай сначала сделаем все утренние дела, а потом посмотрим, - говорю ей строго и опускаю штору на место.
Собрав для ванны необходимые вещи из вчерашних покупок, увожу Марью из спальни, и уже на лестнице я понимаю, что дома мы не одни. В воздухе витает запах еды и свежего кофе. Нет, ну не сам Швецов стал к плите, в самом деле? Может быть, домработница?
Диван, на котором вчера обосновался Александр, убран и заправлен. Я прохожу до кухни и замираю прямо на пороге, увидев возле плиты девушку лет тридцати в фартуке поверх обтягивающего короткого платья.
Ого, нечего себе «домработница». Или это женщина Швецова? Тогда почему он вчера целовал меня?
- Мам, а зубки чистить? - Марья сдаёт наше присутствие с потрохами.
Девушка оборачивается и начинает улыбаться прохладной, натянутой улыбкой.
- Доброе утро, завтрак готов, - она окидывает нас цепким взглядом с легкой неприязнью. - Александр уже уехал, но просил передать, что будет в двенадцать.