Шут - стр. 37

Пайр пренебрежительно махнул рукой.

– Ты ушла, не попрощавшись, – пожаловался он.

Он делано надулся, выпятив пухлую нижнюю губу.

– Мне крайне обидно, что ты подумала, будто от меня нужно ускользать, милая.

Никакая она ему не милая.

– Мне крайне обидно, что твой человек огрел меня по голове дубинкой, как какой-то варвар.

Он улыбнулся, слегка обнажив клыки.

– Ничего не могу с собой поделать, милая. Все мои люди мечтают затащить такой лакомый кусочек в свое логово. Ты, однако, была очень груба.

Девушка покраснела, когда он сел и свесил ноги с края ее кровати, затем откинулся назад, расставив ноги и развалившись на ней так, будто она принадлежала ему. Картина самовлюбленного благородства.

Ублюдок.

– Слезь с моей кровати, – потребовала она.

Он провел рукой по покрывалу.

– Несмотря на простоту и даже некую примитивность, мне нравится мое нынешнее место. А теперь будь осторожна, иначе я могу обидеться на такое негостеприимство.

– Негостеприимство? – пробормотала Тэмпест.

Она покачала головой. Чем они занимались, препираясь прямо посреди казарм Гончих? В любой момент мог кто-то войти. Она протопала к краю кровати, хмуро глядя на кицунэ.

– Что ты здесь делаешь, Пайр? – повторила Тэмпест. – Одно твое присутствие может разрушить все, над чем я так усердно работала. Такое поведение чересчур беззаботно, даже для тебя. Что такого важного, что ты…

Пайр вытащил из-за пазухи кожаного жилета карточку цвета слоновой кости и протянул ей, оборвав на полуслове. Тэмпест рассматривала ее так, словно та могла укусить. Пайр ткнул ее в руку острым краем, и девушка рефлекторно отреагировала, выбив у него карточку. Она упала на землю с глухим звуком. Поверхность серебрилась на свету. Какое-то приглашение?

– Зачем ты это сделала? – спросил кицунэ. – Я не стал бы перерезать тебе горло.

Она пристально посмотрела на него.

– Зачем. Ты. Здесь? – процедила она сквозь стиснутые зубы, борясь с желанием влепить мужчине пощечину. Он изо всех сил действовал ей на нервы, а больше всего сейчас хотелось почистить зубы и умыться. Она могла поклясться, что все еще чувствует вкус короля во рту.

Пайр посмотрел на нее с дьявольским огоньком в глазах.

– Твое раздражение как-то связано с тем самым временем месяца?

Он не посмел.

– Прошу прощения?

Мужчина сузил глаза, разглядывая ее.