Шурочка, или Повесть первой любви - стр. 6
После студенческой «столовки», где молоко отдавало порошком, а котлеты лепили из хлеба и булок, – Шурочка как-то взяла такую, сладкую, с запахом ванили, – совхозный обед показался просто пиршеством. И платить не надо – удержат из зарплаты. Так тут и зарплату будет? Класс!
Девчонки, все четверо, сели за один столик.
– Чур, я занимаю место при кухне! – сказала Шурочка, сыто отдуваясь. – Если скажут, что нужно идти поварам помогать, я пойду. Ладно?
– Иди, – пожала плечами Эльвира Абдулаева, – лично я терпеть не могу готовить.
– Ты же не умеешь стряпать, – прищурилась Ира Зинина. – Помнишь, какой ты суп сварила?
– И кашу гречневую, – захихикала Леночка Головина, перекидывая роскошную русую косу за спину.
Шурочка тоже засмеялась, вспоминая свои кулинарные опыты. Девчонки жили с Шурочкой в одной комнате в общежитии и когда через месяц студенческой жизни им надоело давиться в столовке котлетами из булок, – после таких обедов голод возвращался слишком быстро, а изжога оставалась слишком долго, – они договорились готовить самостоятельно и по очереди. Правда, готовить толком никто не умел. Шурочка умела жарить картошку, яичницу и варить суп из пакета. Девчонки умели примерно столько же. Разве что Эльвира была более опытной: последние несколько лет она сама вела домашнее хозяйство и присматривала за двумя младшими сёстрами. Но в поварихи она не стремилась. Готовила со всеми в очередь, разве что подсказывала подругам-неумехам, чего сколько класть. И когда Шурочка решила сварить гречневую кашу, а Эльвира подсказала, что нужно взять полтора стакана, Шурочка послушно отмерила по полтора стакана на каждую из четверых. Всего шесть. И девять стаканов воды – эту пропорцию для гречки, один к полутора, она помнила, мама объясняла. Каша, сдобренная душистым подсолнечным маслом, получилась вкусная, рассыпчатая. Вот только сварилось её полная большая кастрюля. Почти полведра.
После того раза Шурочка точно запомнила, сколько надо брать гречки: полтора стакана на пятерых!
Полведра им хватило бы дня на четыре, но давиться гречкой столько дней никто не захотел, и девчонки позвали на ужин мальчишек. Те спускали стипендию в первые две недели, а после голодными волками караулили у общей кухни, кто что готовит. И когда девчонки уносили еду в комнату, стучались в дверь: «Здрасьте, мы в гости. О, как кстати, прямо к ужину!» Девчонки жили на такую же стипендию, умели растянуть её на весь месяц, но скудный бюджет регулярные дружеские набеги не выдерживал. Поэтому очень скоро девчонки научились маскироваться. На кухне чистили овощи и мыли посуду, а еду готовили прямо в комнате на маленькой электроплитке. А когда ели, двери закрывали, верхний свет гасили. Стук в дверь игнорировали – нет никого.