Шурави бача - стр. 16
– Я здесь остаюсь, вроде бы «спец» я, – Сергей щелкнул пальцами по лычкам на своих погонах.
Солдат слегка улыбнулся, может быть, с сожалением, что не вместе им продолжать дальше путь.
– Тебе повезло, что дорога твоя окончена, – сказал он и повернул голову на окрик со стороны.
– А что это за местность? – спросил Сергей.
– Город Джелалабад, – ответил тот. – Ты откуда, браток, родом, а-а-а? – заторопился солдат, вплотную приблизился к Сергею, уступая дорогу сзади идущему, не обращая внимания на крики раздирающего горло офицера и откуда-то взявшихся солдат-дембелей в парадной форме, которые рьяно выполняли работу, стараясь выслужиться перед этим офицером. Они жестко сортировали новобранцев в строю по пять-десять человек, приговаривая:
– Ну, все, духи, вешайтесь, пришло ваше время тащить службу!
– Я из Казахстана. – Сергей протянул руку навстречу протянутой ладони солдата.
– А я с Украины. – В крепком рукопожатии они соединились, встретились еще раз глазами. – Николай.
– Сергей.
– Ну бывай, браток, дай Бог, свидимся еще, земля круглая.
– Бывай, браток. – Сергей посмотрел ему вслед. – Дай Бог, свидимся, браток, земля круглая, дай Бог, свидимся. – Он впервые обратился к Богу с тех пор как себя помнил, почему-то желая новой встречи с человеком, с которым проговорил не более минуты. Эта встреча наполнила его душу теплом, согрела сердце добротой детских глаз и рук незнакомца.
– Дай Бог тебе остаться живым и вернуться на Родину.
Успокоившееся сердце подсказывало ему, что и Николай пожелал ему того же.
«Делай раз!»
Три небольших продолговатых окна казармы были расположены с той стороны, где тень от нескольких обглоданных деревьев тутовника падала на толстые метровые стены, спасавшие от массированных обстрелов ручных гранатометов и разрывных пуль, – об этом говорили выбитые куски бетона, – но только не от знойного сжигающего солнца афганского юга. Они до полудня накалялись до такой силы, что, находясь внутри помещения, можно было свариться вкрутую без воды и соли. В отдельные месяцы жара достигала отметки восемьдесят градусов, превращая в пытку пребывание здесь. И тогда воду, которой, как всегда, не хватало вдоволь, носили под охраной за полтора километра из горной речки. После благополучного возвращения заливали водой пол в казармах и деревянных офицерских модулях, спасаясь таким образом от голодного пожирающего солнца.
Рамы не были вставлены в оконные проемы, но это не создавало комфорта внутри помещения. В казарме стоял тяжелый воздух, насыщенный смесью табачного дыма, углекислого газа и восточных ароматизаторов.