Штык ярости. Том 4. Пожар Парижа - стр. 28

– А вот и наш умелец, известный уже императорскому величеству храбрец, скромный наш лекарь, – сказал Суворов. – Витенька, голубчик, сделай милость, подойди сюда. Я тебе вручу послание, ты и отвезешь его императорскому величеству. Сейчас, напишу прямо при тебе.

Ну конечно, только этого мне не хватало сейчас, тащиться через всю Францию к императору. Я, в конце концов, пострадал за общее дело, вон левая рука вся порублена чуть ли не на куски. Что, неужели других кандидатов в гонцы не нашлось?

– Но, ваша светлость, – сказал я, подойдя к Суворову и делая выразительный взгляд. – Вам ведь необходимо пройти лечение, я как раз приготовил весьма полезное снадобье.

Мой взгляд красноречивее любых слов спрашивал у Александра Васильевича, мол, куда же ты меня отправляешь, старикан, когда у тебя здесь под носом лазутчиков и предателей полным-полно, надо ведь приглядывать за всеми, да еще и твоем здоровье заботиться?

– Кроме тебя, Витенька, никого отправить не могу, – твердо ответил Суворов, отвечая мне взглядом, что отлично понимает мои заботы, но ничего не может поделать. – Прошли слухи, что мои недавние корреспонденты, те, кто писал мне различные доклады о состоянии дел, подались в ставку императоров и готовят там разные операции. Вот где тебе надлежит быть, чтобы посмотреть на этих людей и выяснить, чего им надо. Понимаешь?

Ну конечно, чего же здесь непонятного? Получил, значит от какого-то доброхота еще сведения о том, что возле императоров готовятся против него, Суворова, другие козни и просит проследить за тем, чтобы они не реализовались. А что я смогу сделать при дворе императора, без связей и денег? Наблюдать за тем, как все катится под гору и не иметь права вмешаться?

Впрочем, с другой стороны, Александр Васильевич, конечно же, прав. Здесь, в действующей армии, его безопасности мало что угрожает. Все основные события сейчас происходят там, в главной армии.

Если я не смогу противостоять плохим тенденциям, то хотя бы увижу, кто стоит за ними и является главным идейным вдохновителем. Наверняка там мелькнут и ушки тех, кто называет себя «Сплотившимися братьями», а значит, есть возможность схватить их и вывести на чистую воду.

– Понимаю, ваша светлость, – сказал я медленно. – Понимаю и выполню сию же минуту.

Генералы между тем вполголоса обсуждали между собой прошедшее сражение. Здесь были все: и Багратион, и Милорадович, и Беннигсен и другие генералы, мне до сих пор незнакомые.

– Сию минуту не надо, – поморщился Суворов. – А вот через час, будь любезен, изволь выехать.

Ну что же, сказано – сделано, мой командир. Я отправился восвояси, разыскивать своего франкофила и обжору, чтобы приготовиться к путешествию.