Штурмовики - стр. 7
А ребята уже в дверь постукивают потихонечку… боятся громко стучать. И вот он начал уже говорить про полк, а в конце концов:
– Я беру вас. Через два дня уезжаем, будьте готовы, поездом до Дербента.
В Дербенте стоял 7-й Гвардейский полк. Он входил в 230-ю дивизию. Приехала туда – меня опять встретили в штыки (мол, женщина-лётчик). Потом на спарке дали один провозной. А потом говорят:
– Бегите к боевому самолёту, сделайте полёт по кругу, высота 300 метров, посадка, как обычно.
Я говорю дрезбежащим голосом:
– Товарищ майор, дайте мне ещё один провозной полётик, пожалуйста!
– Нечего. Делайте полёт по кругу.
Техник встретил меня по-доброму. Села. Запустила, полетела. Сделала один полёт. Второй. Посадила, опять пошла…
Над Азовским морем летали, чтобы сделать круг. Аэродром на берегу. Я плавать не умею, боюсь воды: тонула, когда мама полоскала бельё… упала в воду. До сих пор боюсь её, плаваю только около берега.
Полёт: взлетаешь, разворот над морем, второй разворот над морем, третий и четвёртый развороты над морем, потом садишься на аэродром. Слышу – у меня мотор что-то такое после третьего разворота… а потом – остановился! Воды боюсь! Что делать?! Выпрыгивать не буду.
Ну, тут увидела склон горы. Я по этой высоте лечу, снижаюсь потихоньку, только бы мне не бахнуться. Выступает коса (там столько машин в оврагах!), и этот кусочек… и я направила его на этот кусочек – и посадила на колёса, и торможу, торможу, чтобы не свалиться. Вся стала мокрая. Такое состояние…
…потом вылезла на крыло осмотреться: где я, чего я. Смотрю – с аэродрома бегут, и все – в мою сторону. А впереди всех – доктор Козловский. Забрался на гору, говорит: «Голубушка ты моя, живохонькая, слава богу! Молодец, что посадила!»
Никакого разбора, ничего не было.
Потом был построен полк, не знаю зачем. Вдруг объявляют:
– Лейтенант Егорова, выйдите из строя!
Думаю, ну сейчас мне дадут по шее. Вышла. Стою.
– За отличную посадку в таком трудном месте… отличный вылет… объявляю благодарность! Командир полка.
Потом все захлопали. Сразу отошло всё. Вскоре полетели на фронт. Но летать над водой я всё равно очень боялась. И садиться в таких промывах.
– После этого к вам отношение изменилось?
– Да. Сразу по-другому! Я была очень благодарна Козину, командиру полка. Я помню, он летал домой (у него в Горьком жена и маленькая дочка, 3–4 годика), и вот он от них приехал. А мы идём с замполитом полка – и командир навстречу. Достаёт карточку, показывает. Я говорю:
– Какая девочка хорошенькая!
Жена с дочкой на фотографии. Он говорит – наследница. А потом он погиб… я очень жалела.