Штурмовики - стр. 23
– Вас учили там бомбить, стрелять?
– Вопрос правильный. Но я хотел продолжить. Значит, после училища нас направляли не на фронт, а в запасные полки, которые уже обучали боевому применению. Вот там учёба была: атаки, приёмы воздушного боя – всё, короче говоря. Стрельба по конусу, по воздушным целям. Это была задача именно запасного полка. Мой был – 43-й запасной полк аэродрома Васильково под Киевом. И оттуда уже направляли в боевые части.
В этом полку мы пробыли месяц. Не больше, по-моему. Жили мы, хоть и офицеры, в казарме и, как солдаты, строем ходили. После этого была команда – направить нас всех в Москву, где штаб ВВС распределял нас по частям. Сам полк не посылал на фронт. Это – Москва, отдел кадров.
Прибыли мы около Монино: там станция, я уже забыл название. Там был специальный аэродром, туда приходила новая техника, оттуда машины отсылались на фронт. И мы там ждали назначения, и там же нам давали самолёт, парашют и сопровождающего группы, чтобы лететь к фронту. И вот в одно прекрасное время оттуда, из-под Монино, я улетел на самолёте. Экипировали. Стрелка мне дали. Да, тогда уже двухместные были самолёты, со стрелком. И группа из 5–6 самолётов полетела на запад. Опять же, части у меня ещё не было. Был я направлен только в армию – 15-ю воздушную.
Прилетаем в Старую Торопу. Садимся и ждём указаний, в какую часть вылететь. Дивизия – уже назначена. 214-я. Чисто штурмовая. Резерв главного командования ВВС. После этого – одного в один полк, другого в другой полк; я и ещё со мной Леденёв, Дёмичев, Власов попали в 622-й полк: Краснознамённый Севастопольский.
Мы туда прибыли… вернее, даже так: за нами прибыли представители. За каждым прилетел. Меня взял Обухов. Командир дивизии нашей, который сменялся. И я на «По-2» полетел с командиром дивизии. Ему понравилось так – кожаный шлем у меня фартовый был. Он мне свой брезентовый отдал, а мой забрал. Представляешь?! Обухов, командир дивизии! Попросту ограбил – и всё…
Воробьёв – за Борисовым прилетел. Ну, короче, все по-разному. А один – Еремеев – он сам прилетел в полк. Его признали классным лётчиком – и на следующий день пустили в боевой вылет на задание. И в первый же день он погиб. А толковый был парень.
Ведь нас, например, всех остальных – никак не пускали в бой в течение месяца. Специальные старшие лётчики обучали нас боевым [очевидно, задачам, вылетам, приёмам, картам и т. д. – Прим. ред.], рассказывали всё. А вот его вдруг командование полка решило послать без учёбы, без всего. Старшее командование, конечно, выговор дало командованию полковому. Ну как без подготовки человека пустить в бой?!