Штучка - стр. 11
Дальнейшая расправа со стороны Егора не оставила в Таньке ничего эмоционально живого. Он читал лекцию и смотрел на неё. Он писал формулы, разворачивался и смотрел на неё. А у неё внутри билась и дразнила её своими вибрациями пуля. Полтора чертовых часа. Танька уже к исходу середины пары слушала лекцию только благодаря мелькающему среди слов корню «член». Танька и так едва сдерживала в себе возбужденный скулеж, а Егор вызвал её к доске. Выставил перед всей аудиторией и врубил вибрацию в очень неподходящий момент.
– Вам плохо, Татьяна?
– Нет, мне хорошо, мне чертовски хорошо, вот только невыносимо мало, – хотелось орать Таньке, но она, стиснув зубы, сцепилась с чертовым уравнением, будто оно было виновато. Черт возьми, как же тяжело оказалось стоять у доски, пока внутри усиливала свои вибрации игрушка. Хотелось сползти прямо на колени Егора и выстонать его имя, надсадно, измученно, умоляюще. Но аудитория полна народу, и она у них на виду, и нужно было сдержаться. Но каков адреналин, а! Совсем не те же ощущения, что сидя за партой. Кто-то на неё смотрел. Интересно, было ли видно? Было ли понятно? Хорошо, что на курсе были либо задроты, либо дурни. Им было не до того, чтобы пялиться на доску. А даже если и заметили бы что что, вряд ли бы поняли. А вот Егор на Таньку смотрел – тяжелым, нечитаемым взглядом. То ли просто хотел, то ли хотел убить.
Сдержалась. Выдержала. Надеялась. Не пойми на что надеялась, когда оставалась в аудитории. Хотя нет. Она надеялась ощутить крепкий член внутри себя и наконец кончить. Ей ведь и нужно было-то – совсем ничего. А Егор всего лишь выложил пульт на стол и пообещал кучу неприятностей… Но на этом и все… Все?
Это было больно. Ей хотелось думать, что он может её захотеть. Но нет. Не захотел. В груди было горько, в трусах – невыносимо горячо и мокро. Перепихнуться хотелось так сильно, что в ушах звенело. Добралась до кафешки, написала Егорке, чтобы приехал «заполнить пустоту». Он неожиданно быстро ответил и даже сразу же заявился, вот только это был ну вообще не тот Егор.
Вот только, если он заявился, если смотрел на неё сейчас голодным взглядом, от которого трусы норовили вот вот запылать, то какого черта Танька вообще должна была менять планы? Она хотела с ним потрахаться? И она потрахается.
– Соскочить? Да вот еще? – с вызовом улыбнулась Танька Егору Васильевичу и залпом допила свой кофе.
Отсутствие аффекта
– Соскочить? Да вот еще…
Сказать, что у Егора мир перед глазами кровавой пеленой подернулся, – ну ничего не сказать совершенно.
Кажется, именно это чувство называлось аффектом – когда от бешенства забывался настолько, что терял над своими действиями контроль? Хотя нет, Егор мог припечатать под каждым своим действием, проделанным после этих слов Татьяны, что делал это все сознательно.