Штрихи тысячелетия - стр. 26
Работы велись по ночам, чтобы темнота свела на нет эффективность артиллерийского огня. Однако Шеин нашел выход – была подожжена находившаяся за пределами стен деревянная башня, которая освещала для пушкарей работу саперов.
Штурму предшествовала артподготовка. 20 осадных пушек обрушили огонь на намеченном участке крепостной стены. Сложенная из мягкого камня, она не выдержала. В образовавшиеся проломы общей шириной в 200 метров. В них устремились штурмующие.
Однако и осажденные не теряли времени даром. Именно при Иване Грозном в русском воинстве получило развитие военно-инженерное дело – саперов называли «розмыслами». Ворвавшиеся в проломы войска наткнулись на возведенную деревянную стену с многочисленными амбразурами, через которые их в упор косил свинец. Когда дело дошло до рукопашной, на помощь защитникам пришли псковитянки. Захват штурмующими башен ничего им не дал. Русские взорвали их вместе с захватчиками. А потом перешли в контратаку. Несмотря на многократное численное превосходство, польские войска вынуждены были отступить, потеряв 5 тысяч человек.
Немалые потери были и у псковитян – Шуйский недосчитался 2,5 тысяч защитников. Тем не менее, оборонявшиеся быстро восстановили стены, закрыв бреши деревянными забралами и рвом с дубовым частоколом.
Нападавшие были ошеломлены стойкостью оборонявшихся. Началась осада. А она играла против польского войска. Начались дожди, надвигались холода. Провианта не хватало, нормального жилья не было. Партии фуражиров или бесследно пропадали, либо возвращались с потерями, но без продуктов. К тому же надвигалась новая беда, которая погубила не одну армию, составленную из наемников – у короля кончились деньги и начались задержки с выплатой жалования. Армия без дела и без денег разлагается – эта аксиома, известная с древности. В польском войске ширилось недовольство; по мере похолодания увеличивалось дезертирство.
Король Стефан пытался подвести под стены подкопы – их было девять. Затея не удалась – в ответ копались «слухи»-контрподкопы. Артиллерия пробила очередной пролом – осажденные его тут же закрыли частоколом из заостренных дубовых бревен. Когда река Великая замерзла, Баторий попытался штурмовать крепость со стороны реки – опять неудача. В конце концов он предпринял жестокий пятисуточный штурм, надеясь вымотать малочисленных защитников бесконечным боем и громом канонады…
Ничто не помогало. Крепость стояла непоколебимо.
Стефан решил предпринять последнюю попытку изменить положение дел в свою пользу. Он отправил отряд венгерских и немецких наемников под командованием Г. Фаренсбаха взять Псково-Печерский монастырь. Было известно, что в монастыре хранятся немалые запасы продовольствия, а также богатые церковные ценности, которые король хотел использовать для расчета с войском. Потому и послал именно немецких наемников, о которых французский маршал Таванн писал именно в XVI веке, что они «беспощадны к мирному населению, они и рабы своего обжорства и пьянства». Именно в их среде родилась поговорка, отражающая кредо наемников как касты: «Покороче проповеди, подлиннее колбасы!»… Монастырь обороняла горстка стрельцов во главе с воеводой Нечаевым, и монахи. И они вышли победителями, отбившись от нескольких яростных штурмов и захватив в плен даже племянника бывшего магистра Ливонского ордена Кетлера.