Штрафной батальон - стр. 48
Глава четвертая
Непрерывно поступало пополнение. Командование торопило штрафников со строительством жилья и подсобных помещений. За две недели соорудили несколько землянок, складских навесов. Вкопали в землю цистерны под питьевую воду. Двумя взводами доделывали тир для тренировок в стрельбе из пистолета. Оставалось обшить стенки досками и поставить барьеры.
На строительной площадке возникли и оформились определенные связи и отношения. Бесспорным авторитетом здесь стал Махтуров. Техник-строитель по профессии, он сообразно негласно утвердившейся табели о рангах осуществлял функцию главного распорядителя, намечавшего общий порядок работ и распределение сил и средств по отдельным участкам. Использование остальных проводилось по принципу здравого смысла и деловой пригодности: владеющие навыками плотницкого ремесла исполняли собственно строительную часть, остальные направлялись на подсобные, обеспечивающие операции.
Колычев в паре с Баевым и Шведов с Кусковым подносили тес, а Сикирин и Петренко, которых они обслуживали, стучали топорами и молотками. На подхвате у них Маня Клоп околачивался – подать, подержать. Все вроде при деле состоял. Путался, путался под ногами, куражась под истасканный воровской мотивчик: «Ты не знаешь, что в субботу мы не ходим на работу, а у нас суббота каждый день», – потом взялся без нужды подгонять новое топорище к обуху и доподгонялся – рассек-таки руку.
Павлу показалось, что не без умысла Клоп поранился: приелось, видимо, задешево представляться, надумал вовсе от работы увильнуть. Порадовался даже в душе: еще и лучше, если с глаз долой сгинет, опротивел до крайности своим кривляньем. Но рана у Клопа серьезной оказалась. Поначалу-то он скоморошничал, юродствовал. Настелил лапника на кучу выкинутой земли с подветренной стороны, натянул шапку на нос и, греясь на солнышке, похабные лагерные припевки смаковал. Даже когда под ногтями чернота проступила и рука, налившись подозрительной синюшной краснотой, бревном вспухла, нимало не обеспокоился. Со стороны смотреть – жуть берет, а ему все нипочем: посмеивается. Чему радуется – непонятно.
– Топай в санчасть, чудик! Доиграешься! Схватишь заражение – поздно будет, – припугнул Шведов.
– Смотри, в обморок не упади, дешевка. А мы привычные. На нас все, как на собаке, заживет.
– Чурбак с глазами!.. – бросил с досадой Шведов и отступился.
Почти до обеда Клоп таким манером кантовался. То, угомонившись, бока под солнцем прогревал, то, вдруг возбудясь, принимался «бацать» бешеную чечетку, сдабривая ее немыслимыми матерщинными припевками и ругательствами. Но перед концом работы не выдержал, видно, допекло, невмоготу стало. Сам в санчасть запросился. Ушел просекой, затравленно озираясь и волоча ноги.