Штормовой прилив - стр. 10
– Я бы всё отдала, чтобы увидеть семью, – призналась Марозволк, опустив взгляд. – Но они отреклись от меня, не моргнув и глазом. Я не могу к ним вернуться после такого.
Кими пристально посмотрела на собеседницу. Три недели они жили вместе в тесной каюте, но избегали любых сложных тем – все усилия были направлены на заботу о Максиме. В его отсутствие вернулось болезненное понимание: Марозволк была одной из тюремщиц. Однако и Зорких тревожили собственные тёмные воспоминания.
Дальше они продолжили путь молча. Здания возвышались на три этажа, такие непохожие на привычные ямалские кочевые шатры. В отличие от привычной кровли северной части Винтерквельда крыши Вирага устилал серый шифер.
– Всё здесь такое серое и мрачное, – пробормотала Кими. – Чудо, что местные жители находят стимул вылезать из постели.
– С этим не поспоришь.
Чем дальше они отдалялись от пристани, тем больше людей поглядывали на незнакомок. Было ли это подозрение или всего лишь праздное любопытство?
– Видимо, моряки из Шанисронда и Ямала обычно не уходят далеко от пирса, – предположила Марозволк.
– Мы не моряки. – Кими перевела взгляд на вывески магазинов, где были нарисованы соответствующие товару символы. Судя по изображениям с перьями, свитками и необычными книгами, они добрались до улицы писцов. – Нам нужно отыскать…
Свернув в переулок, принцесса резко остановилась, отчего Марозволк врезалась ей в спину. Не закончив шептать извинения, бывшая Зоркая наконец заметила, что так смутило подругу. В конце кривой улочки стояла троица дюжих рабочих с хмурыми выражениями на морщинистых лицах. Самый крупный из них сжимал в кулаке дубину.
– Жаль, Ромола не выдала оружие, – буркнула под нос Марозволк.
Как только она стиснула кулаки, по рукам побежали серебристые блики, и кожа начала принимать сероватый оттенок.
– Нельзя здесь пользоваться силами! – шепнула Кими, быстро схватив спутницу за запястье. – Колдовство привлечёт ненужное внимание. Пойдём! – И она подтолкнула Зоркую к ближайшей двери.
Портной оказался господином весьма преклонного возраста, казалось, он жив наперекор всему. Покрытая старческими пятнами лысая голова и сгорбленные плечи резко контрастировали с зоркими глазами и решительно сжатой челюстью. За всю свою жизнь Кими не доводилось встречать столь дряхлых людей. На его фоне даже Сандра и госпожа Камалова казались юными особами. Сквозь неровные стёкла витрины в магазин струился слабый свет. Пахло здесь пылью и сандалом, чаем и тихим отчаянием, а в очаге потрескивал огонь, спасая помещение от уличного холода.