Штормовой дозор. Утонувшая невеста - стр. 60

– Софи, поверьте – на острове нет никого, кроме нас с вами. Разве что чайки, но они спрятались и давно спят. Мне жаль, что приходится оставлять вас одну в такую ночь, но бросить пост сейчас – преступление. Судоходный сезон еще не закрыт.

– Я понимаю, – пискнула я, глядя в его глаза. Ночью они казались почти черными. – Можно я немножко тут посижу? Трогать ничего не буду, честное слово!

– Можно. Вы сидите, а я поднимусь ненадолго. Не забоитесь?

Я мотнула головой, плотнее кутаясь в его куртку. От нее пахло керосином, железом и смазкой – работой. Вигго ловко взобрался по лестнице и исчез в лучах ослепительного света, которые на миг впустил в комнату.

Оглядевшись, я по-прежнему не нашла в этой пустой каморке ничего интересного. Даже глазу зацепиться не за что. Если только раскрытый журнал на столе... Прислушавшись – не возвращается ли Вигго, я решилась и заглянула в него.

Разворот был почти чистым, лишь четверть странички исписана крупным, аккуратным, красивым почерком с нажимом.

«...первый день дежурства смотрителя без поддержки команды. Механизмы исправны. Горелка работает без перебоев. Ревун исправен».

Невольно я прислушалась. Исправен, еще как. Воет, собака страшная. Дальше шли еще несколько строчек о погоде и состоянии вверенного Вигго хозяйства, а за ними – кое-что любопытное.

«Софи приступила к исполнению своих обязанностей в хорошем состоянии здоровья и удовлетворительном психическом. Признаков установившейся осознанной связи с морем не наблюдается. Исключительные способности не проявились. Софи спокойна, приветлива и стремится работать добросовестно. Жалоб на необычное или плохое самочувствие не поступало. Взаимоотношения налаживаются, конфликтов нет».

Вот даже как? Выходит, я для него что-то вроде одного из подотчетных механизмов? Отлично наладились взаимоотношения, ничего не скажешь!

Скрипя зубами от досады (как бы не развязать конфликт, в отсутствии которого Вигго заверял начальство), я перевернула страницу. Предыдущие записи оказались живее и интереснее, хотя бы тем, что были написаны разными людьми. Я успела прочесть немного, но сразу отличила каждого из них.

Почерк Доналда был мелким, бисерным, убористым и неразборчивым. Скупой на слова, он предпочитал сообщать лишь сухие факты. Эдвард наоборот писал бегло, крупно, небрежно, зато его заметки отличались почти художественным содержанием. Наверное, со скуки он иногда писал обо всем подряд.

Сверху донесся шум, и я поспешно перелистнула страницы, стараясь придать журналу прежнее положение. Но Вигго то ли заметил, то ли догадался.