Шторм света - стр. 31

Он не хочет этого принимать. Ему это не нужно.

Сначала Кэмерон даже не понимал, что с ним происходит, как и его доктора – те принялись ставить всевозможные диагнозы, от звона в ушах до сотрясения мозга. Стоило ему прийти в сознание, как в голове у него возникал шум, с каждой секундой становившийся все громче. Первую неделю он мог бодрствовать не дольше пяти минут подряд, после чего начинал вертеть головой и пронзительно кричать, так что медперсонал поспешно вкалывал ему снотворное. В конце концов врачи решили, что удар молнии до сих пор оказывает влияние на мозговую активность Кэмерона, и это объясняет все – от припадков до странных результатов электроэнцефалограммы. Но это было всего лишь предположение, разъяснение, понятное одним только докторам, благодаря которому они чувствовали, что поработали не зря. Уже тогда Кэмерон знал, что они ошибаются.

Он стал не ущербнее, а могущественнее.

С каждым днем он поправлялся, становился сильнее, приобретал все больший контроль: стремительный приток информации, бомбардировавшей его всякий раз при пробуждении, из неуправляемого цунами превратился в спокойный ручей. Кэмерон смог сократить его концентрацию, но полностью заглушить так и не сумел. Лишь вернувшись из больницы домой, он в полной мере осознал, что это значит. Дождался, пока мама уйдет в магазин, потом направился прямиком в подвал – туда, где темно и тихо, а единственной машиной в комнате был старый компьютер его отца, утонувший в пыли, но еще рабочий. Ребенком Кэмерон любил включать его и играть в игры: теперь же компьютер был нужен ему, чтобы проверить правильность одной догадки, которую любой рационально мыслящий человек немедленно отверг бы, как абсолютно невозможную. Всего на миг допустив вероятность подобного шутки ради, Кэмерон сразу почувствовал себя сумасшедшим. Возможно, он и впрямь свихнулся. Может быть, все это уже галлюцинация, и, когда его эксперимент провалится, он со всего маху стукнется лбом о стену и скажет маме, что ему жаль, но та молния сварила его мозги всмятку, так что она не обидится, если Кэмерон просто сдастся и навечно поселится в ее подвале, правда?

Экран компьютера автоматически отключался, если слишком долго не двигать мышкой и не прикасаться к клавиатуре, так что Кэмерон включил его и ждал, наблюдая, как экран гаснет и на черном фоне начинает плавать стайка рыбок. Он сосредоточился, не сводя расфокусированного взгляда с рыб, прислушался к темноте в своем сознании. Он фильтровал лишние шумы до тех пор, пока не остался один-единственный голос, говоривший на странном языке, который Кэмерон никогда не изучал, однако необъяснимым образом понимал.