Шторм света - стр. 19
Но все изменится, должно измениться. Люди заслуживают лучшего контента, говорит себе Кэмерон. Им просто кажется, что они хотят смотреть, как какой-то парень засовывает своей бабушке в уши зонтики для коктейлей, пока та спит, или испражняется на свою девушку через открытый люк их лимузина (а потом в отдельном видео хвастается, как его родители заплатили всем вовлеченным в эту грязную историю, дабы те не подавали в суд – и это вообще запредельный уровень хамства и несправедливости). И Кэмерон предоставит людям достойные видеоролики – возможно, даже сегодня. Это новое видео станет настоящим событием. Он это чувствует. Нераскрытые секреты озера Эри с его таинственными кораблекрушениями, пропавшими пилотами и необъяснимыми электрическими штормами… Именно он, Кэмерон, распутает этот клубок, и история, которую он расскажет, потрясет мир.
– Я совсем не такой, как этот кретин, – говорит Кэмерон, снова поворачиваясь к клавиатуре. – Бросаться какашками сможет кто угодно, старина, а я занимаюсь исследованиями, практически журналистикой.
– Ну, раз ты так говоришь. – Жако пожимает плечами и поворачивается, чтобы уйти. – Как по мне, это примерно одно и то же.
Подождав, пока Жако уйдет, Кэмерон идет вниз, на кухню, и мать, перегнувшись через стол, пихает ему в руки сандвич с яйцом.
– Ты видел Жако?
Кэмерон вгрызается в сандвич и только потом мычит:
– М-м-ф.
Ловко придумал: вроде бы ответил, а вроде бы и нет.
– Кажется, ему нужно было уйти. Ему бы поговорить с кем-то, например, с психологом… хоть с кем-то. По-моему, парень не справляется, а ведь он остался в доме совсем один.
Кэмерон откусывает еще кусок сандвича.
– Хм-м-м. М-м-м.
Мать вздыхает:
– Знаешь, я надеялась, что ты проведешь с ним какое-то время этим летом. Знаю, ты занимаешься своими проектами и работой, но… Слушай, а что, если тебе взять его сегодня с собой на озеро? Раньше вы любили вместе плавать на той маленькой лодке.
Кэмерон сглатывает:
– «Маленькая» – это ключевое слово, мама. Жако здоровый, как игрок Национальной футбольной лиги, да и я не маленький. Я и один-то едва умещаюсь в лодке вместе со всем оборудованием.
Мать смотрит, потом улыбается:
– Это правда. Наверное, вы, мальчики, всегда будете для меня детьми. И все-таки мне хочется, чтобы кто-то отправился вместе с тобой…
– А мне не хочется, – нетерпеливо говорит Кэмерон. – Кроме того, я люблю одиночество.
– Твой отец тоже так говорил, – отвечает мама.
Она больше не улыбается.
Всякий раз, отправляясь на озеро, Кэмерон помнит, что идет по стопам отца. По улице вдоль рядов одинаковых приземистых кирпичных домов с двориками, отделенными друг от друга заборами из рабицы, возле которых тут и там торчат чахлые розовые кусты, упорно цепляющиеся за жизнь. Мимо полуразрушенной церкви на углу: в крыше зияет дыра, сквозь нее внутрь залетают голуби, устроившие внутри собственную вторую конгрегацию. В зеркале заднего вида лениво поблескивает линия горизонта, сложенная из городских крыш. На границе города вспыхивает и гаснет электронный рекламный щит, анонсирующий осеннюю программу Международного выставочного центра, а затем услуги адвоката, специализирующегося на возмещении ущерба, причиненного в результате несчастных случаев.