Шторм моей любви - стр. 1
Глава 1
2 января
Новосибирск
– Так, ну-ка не выплевывать! – с грозным видом проговорила, изо всех сил сдерживая улыбку. С интересом наблюдала, как насупилась доченька и тут же съела полную ложку рагу. А до этого выплевывала все на столешницу, играя со мной. Следила еще некоторое время за тем, как Светочка запихивает в ротик обед на ложечке, помогая себе руками, а потом проговорила: – Умница! Сейчас доешь, и пойдем на прогулку.
– А я? Мы тоже хотим! – одновременно поинтересовались два племянника, только что съевших рисовую кашу, которую я им приготовила.
С улыбкой посмотрела на двух малышей, с радостью отметив, что немного поправились, а то совсем худющие были. Вздохнула и сказала:
– Мальчики, мы со Светочкой потом на работу ко мне поедем, так что взять вас не могу, – замечая их разочарованные лица, успокоила: – Но когда вернусь, принесу вам что-нибудь вкусненькое.
С криком: «Ура!» они кинулись ко мне и поцеловали своими маленькими грязными от каши губками в щеку, замарав, как следует. Потом что-то весело защебетали и унеслись в ванную.
Встала и направилась к раковине, чтобы смыть следы поцелуйчиков, как тут же услышала:
– Дочь, а почему Николаю и Марише не приготовила завтрак? Они что для тебя нелюди?
Резко повернулась к матери, худой высокой женщине со строгим недовольным выражением лица, и выдала:
– Хватит и того, что они живут в моей квартире без приглашения, питаются моими продуктами и вытаскивают деньги у родителей, которые дала вам я. Приготовят себе сами. Не перетрудятся!
– Это твой брат и у него трудности! Ты обязана понять! – грозно заявила она, и у меня тут же создалось впечатление, что я по сравнению с ней – ангел. Но меня почему-то такой не считают. Особенно на работе… бухгалтера, да и все, впрочем.
– Когда у человека трудности, он старается их решить, притом не за счет сестры! – отчеканила и, заметив, что Светочка посмотрела на меня и нахмурилась, улыбнулась ей, сбавив тон, но продолжая: – Я кроме нее никому ничего не должна и не обязана! Хотя нет, должна – налоговой ежеквартально, генеральному директору… ежедневно. Лодырей в этом маленьком списке нет и не будет!
– Ты же мальчиков накормила, – недовольно буркнула Елена Николаевна, поправляя очки на носу, выпячивая губы бантиком и показательно окидывая придирчивым взглядом пустые тарелки.
– Это мои племянники, – напомнила ей.
– Ничего бы с тобой не стало… – гневно начала она.
Положила полотенце на столешницу кухонного гарнитура белоснежного цвета, приобретенного полгода назад на заказ, и медленно подошла к маме. Посмотрела ей в глаза и спокойно выдала:
– Стало! У Николая есть жена, пусть непутевая, но тем не менее. Можете предложить ей поднять свой зад и приготовить вашему любимому сыну завтрак, – тут же посмотрела на духовой шкаф, где показывались часы, и отмечая время, добавила: – Обед. Стоит отметить, все нормальные матери поднимаются пораньше своих детей, чтобы приготовить им, а она спит до часу дня.
– Они с Коленькой устали. Очень поздно вернулись из клуба…
Подняла бровь, с интересом ожидая услышать занятное продолжение про трутня и его муху, но мама замолчала и отвела взгляд, понимая, что сболтнула лишнего. Дала ей несколько секунд, и честно сообщила:
– Мне безразлично, что они устали отдыхать в клубе. Я устаю… только от работы. Из-за них там пропадаю. Потому что вынуждена трудиться за всех.
– Ты совсем другой человек. Ты можешь, – процедила мать, пренебрежительно посматривая на меня.
– Что я могу? – уточнила, убирая тарелки со стола, желая чем-то занять руки. Проклятье. И так всегда. Но почему она не может хоть раз быть благодарной, хоть раз понять меня, а не кричать, что на мне можно пахать, а Коленьке тяжело? Сколько себя помню, до сих пор ему лучше не стало.
– Тебе же несложно, дочь. Ты хорошо получаешь и можешь себе позволить.
Почти швырнула посуду в раковину и произнесла… почти тихо, чтобы Светочка не реагировала на мой голос:
– Мама, я могу позволить себе работать, чтобы обеспечивать свою дочь, чтобы содержать себя, оплачивать ваши с отцом расходы, помогая как обычно. Больше… я никому ничего не должна!