Шторм и ярость - стр. 45

А это означало, что тренироваться нужно было еще усерднее.

Умение пользоваться кинжалами было так же важно, как и умение драться. И не только для того, чтобы я знала, как защитить себя.

Это было нужно, чтобы я могла остановить себя.

То, что я сделала с Рейверами, не было и сотой долей того, на что я была способна, когда не контролировала свои силы.

– Тебе не кажется странным, что Тьерри приказал клану Вашингтона остаться на Акколаду? – спросила я как можно небрежнее.

Миша не ответил, но нахмурился.

– Ну, имею в виду, с каких это пор какой-либо из кланов должен присутствовать на церемонии, даже если знает, что получит новых воинов? – заметила я. – Такого никогда раньше не случалось.

– К чему ты клонишь? – спросил Миша.

– Не знаю, правда. Это просто странно. Они не хотят оставаться, – я пожала плечами. – И на самом деле у них нет никаких причин быть здесь.

Он долго смотрел на меня.

– Думаю, если ты проводишь в своей спальне больше часа в день, твой разум начинает отправляться в действительно странные дали. Ты снова смотрела канал расследования преступлений?

– Неважно, – я ухмыльнулась. – Я смотрела «Принца».

Миша пересек комнату и схватился за рукоятку кинжала. Клинок издал этот отвратительный чавкающий звук – железо, выскальзывающее из манекена.

– Снова?

Я кивнула, и он вернул мне кинжал. Взяв оружие, я посмотрела туда, где стоял Миша.

– Ты сказал, что знаешь о Зейне и что он плохой парень. Что ты слышал о нем?

Он склонил голову набок:

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что любопытная, – ответила я, и это было правдой на сто процентов.

Миша скрестил руки на груди:

– Вашингтонский клан не то чтобы его поклонник. Они ему не доверяют.

Это было странно, учитывая тот факт, что лидер клана привел его сюда.

– Где ты это слышал? Существует что-то вроде доски сплетен для Стражей?

Миша хихикнул:

– Да, именно так. Я знал одного из Стражей, которого в прошлом году послали к ним в клан на помощь. Он рассказал мне кое-что о Зейне.

Я уставилась на кинжал, зная, что если продолжу приставать по поводу Зейна, Миша заподозрит неладное. Он знал меня слишком хорошо. Я доверила ему свою жизнь, но мне пришлось задаться вопросом: было ли его предупреждение основано не на фактах, а, скорее, на какой-то братской любви? Как будто ни один парень не был достаточно хорош для меня. Но я разговаривала с Зейном всего раз, и нам было далеко до обоюдной симпатии. Больше похоже на вражду на почве ненависти. Я снова посмотрела на Мишу.

Его взгляд скакал до двери и обратно. Мне не нужно было видеть, чтобы понять, кто наблюдал за нами. Когда Миша подошел ближе, его щеки начали слегка розоветь.