Штамм. Вечная ночь - стр. 45
К счастью, нынешний владелец книги – безграмотное животное. Фолиант похитил на аукционе старый профессор Авраам Сетракян, который в то время был единственным человеком на земле, владевшим необходимыми знаниями для расшифровки книги и ее сокровенных тайн. Но у старика-профессора не хватило времени прочесть «Люмен» – Сетракян умер. И за короткие мгновения телепатической связи между Владыкой и Сетракяном (за те драгоценные секунды между обращением старого профессора и его уничтожением) вампир их общим разумом познал все то, что профессор успел почерпнуть из книги с серебряными накладками.
Все – но этого было недостаточно. Место происхождения Владыки (так называемое Черное урочище) в момент обращения профессора оставалось ему неизвестно. Эта досаждало вампиру, но еще доказывало, что сплоченной группе его врагов оно тоже не известно. Сетракян единственный среди людей владел уникальными знаниями по фольклору и истории черных кланов, и эти знания, как пламя задутой свечи, погасли вместе с ним. Вампир был уверен, что даже с проклятой книгой в руках последователи Сетракяна не смогут раскрыть тайну «Люмена». Но координаты были необходимы и самому Владыке, чтобы гарантировать себе безопасность на веки вечные. Только глупец оставляет важные вещи на волю случая.
В миг обладания, этого беспримерного ментального единства с Сетракяном, Владыка узнал о соратниках старого профессора. Василий Фет, украинец. Нора Мартинес и Августин Элисальде.
Но самым важным был тот, с кем он уже успел познакомиться: доктор Эфраим Гудвезер. Владыка не предполагал, что Сетракян считал эпидемиолога сильнейшим звеном среди заговорщиков, и, узнав это, удивился. Даже притом, что у Гудвезера было немало уязвимых мест (его характер, потеря бывшей жены и сына), Сетракян считал, что растлить его абсолютно невозможно.
Удивление Владыке не было чуждо; если существуешь веками, мрачные открытия для тебя не новость, но это не давало вампиру покоя. Как такое возможно? Вампир неохотно признавал, что высоко оценивает мнение Сетракяна как человека. Аналогично случаю с «Люменом» интерес Владыки к Гудвезеру проявился просто как некий раздражающий фактор.
Этот фактор превратился в наваждение.
Наваждение стало теперь одержимостью. Все люди в конечном счете сдались. Иногда, чтобы их сломить, требовались минуты, иногда дни, иногда десятилетия, но Владыка неизменно побеждал. Это была партия на выносливость. Временны́е возможности вампира были гораздо шире, чем у любого из людей, его мозг – гораздо изощреннее, к тому же он не знал ни надежд, ни заблуждений.