Шрамы на моем доверии - стр. 8
так. Сейчас…да.
И это дико больно.
У меня-то все еще горит сердце. Им…
Отворачиваюсь к окну и украдкой утираю слезы. Сильно обнимаю себя руками. Господи, по итогу мой сталкер, как оказалось, не смог погрузить меня в пучину боли, даже если бы нападал каждый день. А вот Блок с этим справился всего одной мини-тирадой.
Довел меня, придурок чокнутый…
Хотя…чего я ждала? Всю свою нежность, заботу и ласку он, наверно, оставляет дома со своей гребаной Ирой. Чтоб его, ее, и всех их вместе взятых несколько раз…
3. «Приговор»
Соня
Я малодушно надеюсь, что когда мы приедем, дети еще не будут спать.
Знаю, что это просто отвратительно. И я чувствую себя отвратительно, правда, но ничего не могу с собой поделать. Если будут дети — будет щит; и мне не придется с ним разговаривать.
Я не хочу.
Мне давно уже стыдно за то, какой выбор я сделала. Наверно, надо было рассказать, но ложь...она ведь так похожа на снежный ком... С каждым днем становилась только больше и больше. Я ее старалась удержать хотя бы, распутать? Нереально. И я всегда знала, что, наверно, этот момент рано или поздно наступит. Когда лавина все-таки сойдет.
Вот он. Лови последствия своих неправильных решений. А я к этому не готова, поэтому с надеждой вглядываюсь в дом тети Нины, когда он появляется в зоне видимости — и сразу выдыхаю.
Нет, не с облегчением.
Ни одно окно не горит, кроме кухонного. Ну вот и все. Судьба расставила фигуры, кушай. Наслаждайся. Впитывай.
Твою мать…
Машина останавливается. Я не дожидаюсь никого и выхожу, чтобы хотя бы здесь растянуть время, но не успеваю подойти ближе, чем на пару метров — из дома появляется тетя Нина. За ней Степан Михайлович и моя Маруся. Она с интересом выглядывает из-за его плеча, а когда видит меня — тут уж выдыхает с облегчением.
- Аллилуйя! Ты в порядке!
Ага, «очень». Обнимаю себя руками, хочу уже подняться по ступенькам, как со спины летит жесткое:
- Говорить мы будем на улице.
Как же раздражает!
Резко оборачиваюсь. Стоит. Снова сигарету закуривает, смотрит на меня очень…ну, недобро, очевидно. Илья рядом. Знаете, такое впечатление, что он готов в любой момент остановить своего чеканутого приятеля, будто тот…интересно, он действительно хочет меня убить?
Приказы свои раздавать точно хочет.
Бесит!
Ежусь, но не спорю. Это кажется логичным, потому что, очевидно, наш разговор едва ли будет спокойным.
Мама подходит к столу и присаживается на скамейку. Тетя Нина садится рядом. Степан Михайлович обеспокоенно смотрит на Арсения. Я на Марусю.
Думаю, что она уже поняла, кто это. Она у меня умная. И да, она знает всю историю, которую я не рассказала даже маме. Про измену, если ее так можно назвать. Про Ирину. Про все-все-все.