Шпионское наследие - стр. 33
– Мундта.
– Методом исключения – да, Мундта, – соглашаюсь я. – Имя: Ганс-Дитер.
Ганс-Дитер Мундт в двубортном костюме, застегнутом на все пуговицы. Руки убийцы прижаты к бокам, с презрением глядит в камеру. Как будто присутствует на казни. То ли чужой, то ли собственной. В любом случае выражение лица уже не изменится, а ножевая рана на щеке уже не заживет.
– Ваш объект, да? Человек, которого ваш дружок Алек Лимас должен был убрать? Вот только Мундт сам убрал Алека Лимаса, верно? – Она возвращается к Фидлеру. – А Фидлер был вашим суперагентом? Главным поставщиком секретной информации. Великим добровольцем. Записался, но так и не появился. Просто оставлял у вас на крыльце горячие разведданные и тихо исчезал, не показав лица. Раз за разом. И вы до сих пор толком не знаете, являлся ли он вашим пехотинцем, так?
Я набираю в легкие побольше воздуха.
– Все полученные нами материалы по “Паданцу”, исключительно самотек, указывали на Фидлера. – Я старательно подбираю каждое слово. – Мы даже спрашивали себя, не готовится ли он стать перебежчиком. Может, потому заранее, так сказать, и пускал хлеб свой по водам[8].
– Из ненависти к Мундту, бывшему нацисту, который, в сущности, так и не покаялся?
– Это мог быть один из мотивов. Плюс разочарование демократией – или отсутствием таковой – в Германской Демократической Республике, она же ГДР. Подозрение, что коммунистический бог его предал, превратилось в уверенность. В Венгрии контрреволюция была жестоко подавлена Советами.
– Спасибо. Где-то я об этом читала.
Еще бы не читала. Она же сама История.
В дверях появились двое взъерошенных подростков, парень и девушка. Сначала я подумал, что они вошли через задний ход, где нет звонка. А вторая мысль – диковатая, признаюсь, – что это истица Карен, дочь Элизабет, и ее партнер Кристоф, сын Алека, хотят наложить арест на гражданское лицо. Лора привстает на стремянке, чтобы придать себе дополнительный вес.
– Нельсон. Пепси. Поздоровайтесь с Питом, – командует она.
– Привет, Пит.
– Привет, Пит.
– Привет.
– О’кей. Слушайте сюда. Отныне территория, где вы находитесь, считается местом преступления. А еще это территория Цирка. Включая сад. Каждый клочок бумаги, досье, любой обломок, настенные чертежи, плитка с крючками, содержимое выдвижных ящиков и книжных полок – все является собственностью Цирка и, потенциально, судебной уликой, а следовательно, должно быть скопировано, сфотографировано и описано. Так?
Никто не возражает, что это не так.
– Пит – наш книгочей. Читать он будет здесь, в библиотеке. Он будет читать. Инструктировать и допрашивать Пита будем мы с шефом правового отдела.