Шпионка в Обители - стр. 7
Да уж, первое мое впечатление о Матери Стефании оказалось верным – она имела определенное сходство с нейром Лорном, о котором по Управлению ходили пугающие слухи. Нет, в карцер или молельню он сотрудников, естественно, не отправлял, но вот жизнь испортить мог основательно. А вот первые выводы о красавице Софие я сделала. Она недолюбливает Настоятельницу, а еще не прочь нарушить правила.
– А сестрам разве запрещают общаться с учительницей? – спросила я.
– Нет, не запрещают, но вот дружеские отношения заводить нельзя – можно "заразиться мирской греховностью", – фыркнула София. – От нейры Варион, что преподавала до тебя, заразиться можно было разве что хроническим насморком. А вот рассказывать тебе о Благодарной Матери и о нашей Обители я вполне могу. Это дело полезное, богоугодное. Просветительством считается. Так что если кто спросит – мы говорили именно об этом.
– Разумеется, об этом, – с самым серьезным видом подтвердила я. – А что ты можешь сказать о сестре Веронии? Какая она?
– Никакая, – моя спутница смешно сморщила хорошенький носик. – Самая обычная клуша. Глупая курица, которая только и знает, что кудахтать над имуществом обители. "Сестры, сестры, осторожнее, не порвите покрывало!" "Аккуратнее с этой чашей, ей уже триста лет!" – передразнила она кастеляншу.
Да, пожалуй с Софией следовало бы попробовать подружиться. Но при этом тщательно следить за каждым своим словом, поскольку новая знакомая явно не обладала умением держать язык за зубами.
– Пришли! – тем временем объявила девушка. – Вот и твоя келья. Как же я тебе завидую!
И София подавила вздох, а я – желание хорошенько потереть глаза, поскольку в поле моего зрения не обнаружилось решительно ничего, чему можно было бы позавидовать. Напротив, увиденное в крохотной комнатушке скорее уж давало повод для расстройства. В столь непритязательной обстановке мне еще жить не доводилось. Даже в студенческие годы мы с подругами снимали гораздо более удобные меблированные комнаты. А здесь же… Узенькая каморка с расположенным почти под потолком окошком, сквозь которое почти не проникает солнечный свет. Грубо сколоченная мебель: шкаф, кровать, на которой толком не повернуться, стул, неудобный даже на вид, стол, под одной ножкой которого просунут свернутый лист картона для устойчивости. На столе самая примитивная лампа без абажура и стопка книг – должно быть, те самые учебные материалы.
– Ты будешь жить одна, – пояснила моя собеседница. – У нас свои кельи есть только у гадюки – то есть Матери Стефании – и у ключницы, остальные живут по двое. У меня соседка – сестра Марта, так она храпит жутко. Стены, наверное, дрожат от ее храпа. Я выспаться не могу, а меня сестра Верония потом ругает, что на утренней молитве имею недостаточно бодрый вид. Слушай, а ты в кого веришь? Ведь не в Благодарную Мать же?