Шпионка в Академии Драконов - стр. 16
– Грифон? – переспросила я.
Сейчас грифоны считаются исчезающим видом и обитают только в заповедниках. В прошлом веке на них велась активная охота. За когти с лапы грифона платили очень хорошие деньги на аукционе, хотя я никогда не понимала, почему, ведь эти когти кроме как украшений даже в зелье никакое не шли. А ещё клюв – он особо ценился у богачей. Он часто становился элементом маски для балов. Мне всегда было больно смотреть на подобные украшения, я как будто чувствовала, что зверь ещё кричит и умоляет о помощи.
– Да, но то давно было. Ещё твоих прадедушек не существовало даже в помине, – Луиза махнула рукой. – Справишься с этой инструкцией?
– Конечно. А что именно хранится в этом зале?
Луиза смерила меня взглядом, оценивая, достойна ли я того, чтобы рассказать что-то, затем ответила лаконична.
– Там хранятся книги, которые не всем должны попадаться на глаза. Очень дорогие, редкие. Тот зал используется как хранилище древнейших драконов главами кланов.
В моей голове закрутились шестерёнки. Если бы я захотела спрятать артефакт, то наверняка положила бы его в комнату, которая очень хорошо охраняется.
– Пойдём, ещё кое-что покажу.
Мы вышли обратно в главный зал. У большого застеклённого окна в пол стоял массивный дубовый стол, по бокам от которого тянулись более низкие, чем для книг, стеллажи – картотека. На столе на этом стояло странное устройство, которых мне ещё не доводилось видеть. Сверху у него был тёмный прямоугольник в латунной раме, от него тянулось множество маленьких трубочек. Сзади него стояла большая железная коробка, внутри которой эти трубочки сходились в едином паровом ядре, а ещё за неимением одной из стенок я могла видеть множество шестерёнок разнообразного калибра и предназначения. На столе стояла панель, тоже из латуни, с кучей клавиш, напоминающая нижнюю часть печатной машинки. Луиза нажала на одну из них с характерным звенящим звуком. Чёрный прямоугольник вдруг поменял цвет на бледно-розовый, а шестерёнки внутри коробки пришли в движение, затрещали. Горячий воздух по трубам пошёл запускать все внутренние процессы машины.
– Что это такое? – шёпотом спросила я, словно боялась разрушить магию. – Похоже на печатную машинку.
– ПАМ. Это в сокращённом варианте. Полностью – Паровая Аналитическая Машина. Смотри, как удобно. Это вот экран, – Луиза указала на менявший цвета прямоугольник, – на него выводится нужная нам информация. Это отражение внутренней жизни ПАМ, все движения этих шестерёнок и винтиков преобразуются в понятный нам текст. Ни грамма магической эссенции, только техника! Это единственный экземпляр в Кёртингтоне, а, возможно, и во всём мире. Осторожнее с ним.