Шпионаж по-советски. Объекты и агенты советской разведки - стр. 61

Вынужденный покинуть Германию, «Пасс-аппарат» так и не смог восстановить свою былую славу. Когда в 1936 году началась гражданская война в Испании, открылся новый источник паспортов. Не только бойцы интербригад, но и тысячи симпатизирующих им иностранцев в Испании сдавали свои национальные паспорта. Аппарат изучал их и отбирал для своих агентов прекрасные британские, американские, канадские и другие документы. Этот запас, насчитывавший тысячи паспортов, покрывал все нужды вплоть до начала войны.

Германский уголовный кодекс признавал шпионаж, только когда дело касалось военных секретов, в случаях промышленного шпионажа могло быть применено максимальное наказание в виде одного года заключения, что облегчало в некоторой степени работу советской разведки.

Одним из первых дел о промышленном шпионаже был процесс Кнепфле, в котором отразились все особенности методов советских спецслужб в Германии того времени. Главой и казначеем группы был Ганс Барион, сотрудник центрального комитета коммунистической партии. Его главным агентом на юго-западе был Карл Кельцер из местной организации коммунистической партии в Дюссельдорфе. Кельцер в свою очередь поручил рабочему Альберту Кнепфле, секретарю коммунистической ячейки в Аувайлере, проводить операции в Леверкузене, где размещался один из заводов концерна «И.Г. Фарбен». Рассматривая это поручение как партийное, Кнепфле обратился к пяти или шести рабочим, как коммунистам, так и сочувствующим партии, за информацией о секретных технологиях, образцах и планах. Добытые материалы поступали к Кельцеру, а от него через Бариона к русскому начальнику. Не делалось никакого секрета из того, что Россия была получателем шпионских донесений, напротив, этот аспект работы широко и откровенно обсуждался всеми участниками. Сколь велик был интерес России к химической промышленности Германии, видно из того факта, что одновременно с группой Кнепфле на заводах «И.Г. Фарбен» в том же Леверкузене появилась еще одна, которой руководил бригадир Георг Херлофф. Он сам собирался поехать в Россию и обещал хорошую работу техникам и рабочим. Херлофф собирал информацию и передавал ее советским представителям. Активность такого рода не могла долго оставаться в тайне, и в начале 1926 года было арестовано около двадцати человек. Их судили в мае того же года, и они получили мягкие наказания: от трех месяцев до одного года.

Связь коммунистической партии с советскими спецслужбами стала ясной во время суда над Вилли Киппенбергером, братом Ганса, будущего руководителя коммунистического подполья. Лишенный твердых убеждений, молодой человек побывал в отрядах Эрхарда, но к середине двадцатых годов попал под влияние брата-коммуниста. Он нашел работу на химическом заводе в Биттерфельде, где копировал секретные планы и передавал их Гансу. Разоблаченный и арестованный, Вилли Киппенбергер в октябре 1926 года был приговорен к четырем месяцам заключения.