Шпион на поводке - стр. 8
Третьим питомцем был крупный разноцветный попугай по кличке Перришон, который позапрошлой зимой случайно влетел в открытую форточку, да так и прижился. Попугай умел говорить, по мнению Маркиза, даже слишком много, однако со временем все жители квартиры притерлись друг к другу, и Перришон влился в квартирное сообщество как равноправный член.
В обычной жизни Лола была невредная и неплохо к Лене относилась. Она умела признавать его некоторые достоинства, в работе подчинялась Маркизу беспрекословно, когда нужно – проявляла здоровую творческую инициативу, когда нужно – выполняла конкретные приказы. Маркиз свою боевую подругу очень ценил, заботился о ней и баловал в разумных пределах.
Но поздней осенью на Лолку находила жуткая хандра, она ныла и жаловалась или беспричинно набрасывалась на домашних. Маркиз понемногу притерпелся к ее сезонным вывертам, но иногда это бывало трудновато, ему требовалось мобилизовать все свое терпение.
В этот раз осень выдалась на редкость дождливой и холодной, так что Лола стала совершенно невозможной. Леня мечтал отправить ее куда‑нибудь в теплые края хоть ненадолго, а он бы здесь немного передохнул. Однако когда он неосторожно намекнул об этом своей боевой подруге, Лолка, ставшая в последнее время необычайно подозрительной и упрямой, наотрез отказалась уезжать.
Леня пожал плечами и решил ко всему относиться философски.
– Грубиян! – надрывалась Лола. – Самовлюбленный и жестокосердный эгоист!
– Ну, уж это ты перегнула палку, – сказал Леня, входя в кухню, – когда это я тебе грубил? И жестоким я никогда не был, сама такая!
– С чего ты взял, что я говорю о тебе? – Лола холодно пожала плечами. – Как все мужчины, ты настолько самовлюблен, что не допускаешь даже мысли, что я говорю о ком‑то другом!
– А кого же ты тогда наградила всеми этими эпитетами?
– Господи, да Петра Первого, конечно! – Лола снова впала в раж. – Ну, скажи на милость, для чего ему понадобилось строить город в таком отвратительном месте?
– Как это – зачем? – удивился Леня. – «На берегу пустынных волн стоял он, дум великих полн, и вдаль глядел… та-та-та-та… здесь нам суждено в Европу прорубить окно!» Это все знают!
– Глупости все это! – вскипела Лола. – Можно было окно в другом месте прорубить, поприличнее! И не смотри так на меня, я читала, что разговор был о том, чтобы столицу сделать в Таганроге! И в Европу попадали бы тогда через Черное море, – в Лолином голосе появились мечтательные нотки, – ты только представь – теплая южная ночь, волны плещут тихонько, лунная дорожка на море идет далеко-далеко… хочется стать русалкой и остаться в море навсегда!