Шпион на поводке - стр. 4
– Примите, пожалуйста, объявление, – проговорил он, как только ему ответили. – Текст такой: антиквар дорого купит старинный пистолет эпохи англо-бурской войны. Телефон 25–10–115… оплачу по срочному тарифу, поставьте мое объявление в сегодняшний номер и публикуйте три дня подряд…
Гоша Маргариткин, сотрудник рекламного отдела газеты, который принял объявление «антиквара», тут же связался с дежурным оператором, набирающим тексты объявлений для сегодняшнего номера, и принялся диктовать ему срочное объявление:
– Антиквар дорого купит старинный пистолет…
В это время у него в кармане зазвонил мобильный телефон.
Гоша жил вдвоем с пожилой мамой, он очень беспокоился о мамином здоровье и поэтому никогда не выключал телефон: мало ли что.
И на этот раз, увидев на дисплее, что звонит мама, он тут же ответил.
– Герочка, ты ходил в магазин? – осведомилась мама, едва услышала его голос.
– Ходил, мама, ходил… – Гоша понял, что с мамой все в порядке, и хотел поскорее завершить разговор и продолжить исполнять свои должностные обязанности. Начальник коммерческого отдела и так уже недобро на него посматривал, а косые взгляды начальника нередко заканчиваются увольнением. Кроме того, он очень не любил, когда его называют Герочкой. Это имя казалось ему не мужским.
– И что ты там купил? – продолжала мама допрос.
– Мама, я на работе! – отозвался Гоша. – Я не могу долго разговаривать! Я потом сам тебе перезвоню…
– Знаю я, как ты перезвонишь! – В мамином голосе прозвучала обида. – У тебя уже нет пяти минут для родной матери… когда я умру, тебе никто не будет мешать!
– Мама, ну что ты говоришь…
– Ну что там с этим объявлением? – нетерпеливо осведомился оператор из другой трубки.
– Телефон антиквара… – проговорил Гоша, сверяясь с текстом, – телефон двадцать пять – десять…
– Какой еще телефон? – возмущалась мама в мобильнике. – Ну хоть сметану ты купил? Или опять забыл?
– Купил, мама!
– Какую? Надеюсь, не эту пятнадцатипроцентную гадость, которую я не выношу? Ты помнишь, что я ем сметану только двадцати процентов жирности?
– Да, мама, конечно, мама… двадцать процентов…
– Когда я умру, – не унималась мама, – когда я умру от твоего невнимания, кто будет обо всем тебе напоминать?
– Что? – переспросил оператор. – Какой телефон?
– Двадцать пять – десять – сто двадцать! – машинально ответил ему Гоша, сбитый с толку маминой двадцатипроцентной сметаной.
И внимательный оператор набрал на клавиатуре своего компьютера неверный номер.
Пожилой бомж, заросший до самых глаз густой кудлатой бородой неопределенного цвета, подошел к станции метро. Разбитные тетки в теплых форменных куртках и светлых когда‑то шерстяных перчатках, потемневших от типографской краски, раздавали прохожим свежий номер рекламной газеты.