Шоумен. Пирамида баксов - стр. 41

– И вы одна будете с ними управляться? – почти ужаснулся я.

– Почему же одна? Во-первых, старшие будут помогать воспитывать младших. А те работы, которые детям не под силу, могут выполнять женщины из местных. Я уже договорилась. Приходят, помогают. За небольшие совсем деньги. Тут другой-то работы не сыщешь. Так что и им выгодно, и нам облегчение.

Прежде я слышал о подобных подвижниках. А лично встретиться довелось впервые. И мне нестерпимо захотелось узнать – чего ради это всё? Вот подвернулась возможность, и теперь можно спросить. Непосредственно, так сказать, поинтересоваться.

– Они были вроде бы как ничейные, – сказал я. – И вы взяли их к себе. А почему не в детский дом? Ведь там уход, питание и налаженная система …

На самом деле я хотел спросить, зачем ей лично все эти проблемы? Не знаю, поняла ли она меня.

– Именно что система, – произнесла Мария. – Ребёнок не в системе должен расти, а в семье.

– Но детский дом …

– Вы статистику знаете?

– Какую статистику?

– По которой более половины выпускников детских домов рано или поздно попадают в тюрьму. Из моих, – она показала белой от рассыпчатой муки рукой за окно, где резвилась ребятня, – ни один в тюрьму не попадёт. Это я вам обещаю!

И я поверил, что так и будет, как она сказала. Даже не поверил, а уже твёрдо знал. Потому что у таких матерей, как Мария, дети всегда вырастают славные. И если половина из них, из тех, что за окном, как минимум восемь человек из шестнадцати должны бы были в конце концов попасть в тюрьму, или спиться, или умереть согласно бездушной и оттого ещё более ужасной и неотвратимой статистике, но не попадут в тюрьму и не пропадут, а будут жить, как все нормальные люди, потому что им повезло, их спасла, именно спасла, и никак иначе, Мария – вот в этом и был смысл того, что она делала.