Шоу должно продолжаться - стр. 65

Человек закрыл файл.

– Ну, как сработано?

– Неплохо. Но она тебя узнала, ты заметил?

– Ещё бы, взглядом чуть в пепел не обратила. Что теперь?

– Везите её в «Гнездо».

– А он?

– Он в игре. Она, впрочем, тоже, так что обращайтесь с ней получше.

– Нам втроём её везти?

– Да, но возвращайтесь поскорее; сегодняшняя ночь обещает быть жаркой.

– Ясно. Хотел вот о чём спросить: это ничего, что она меня узнала?

– Пока не знаю, но хорошего в этом точно ничего нет.

– Надо было как-то приказать ей одеваться. Не на бумажке же писать! А любого из моих людей она ещё быстрее узнала бы!

– Ты прав. Да, кстати, «врача» сворачиваем.

– Почему?

– Он нам больше не нужен.

– Тебе виднее.

– Он, вроде, и сам не против уйти.

– Так даже лучше – интереснее.

3.

Точнее было бы сказать, что Герману показалось, что раздался выстрел, потому что это произошло в его голове, а на деле – осечка. Он передёрнул затвор, ещё раз нажал спусковой крючок, вернув пистолет в рот – та же реакция.

Герман вынул пистолет изо рта, вытащил обойму. Патроны на месте. Он с негодованием отбросил пистолет в сторону.

Так значит, они рылись в моих вещах. Подонки! – Подумал он и в бессильной злобе ударил кулаком по столу. Тот остался совершенно равнодушен к такому проявлению чувств.

Молодой человек поднялся на ноги. Шатаясь, точно пьяный, он вышел на балкончик. Ему показалось, что он видел нескольких человек в чёрном, несших носилки и свернувших за угол, но списал это всё на уставший мозг.

Неудачная попытка покончить с собой не отдалила его от мысли о самоубийстве. Ему по-прежнему не хотелось жить на этом свете, потому что он чувствовал свою полную никчёмность. Перебирая все грани своей жизни, он не видел, за что можно уцепиться. Убеди его сейчас кто-нибудь в том, что жить стоит хотя бы ради того, чтобы увидеть, что же будет дальше, то он, может быть, немного побрыкавшись, согласился бы ещё помучиться. Но рядом никого не оказалось, кроме мысли, что единственный человек, ради которого стоило жить, уже ждёт его там – на том свете.

Он отправился на озеро в надежде утопиться, хотя ещё не представлял, как это сделает. Зашёл в воду, лёг на неё, сказал:

– Анжела, я иду к тебе. – И нырнул. Однако, ещё не достигнув дна, он почувствовал, как озеро выталкивает его из своего нутра, будто не желая брать на себя подобный грех. Тут же он подумал о том, как вода станет проникать в его лёгкие, и… вынырнул.

Поняв, что утопиться он не сможет, Герман упал на тёплый ещё песок и задремал.

4.

Уже три дня Таня и Аня отрывались по полной программе. Аня, по её словам, раньше уже ходила в турпоходы, да и по другим поводам частенько отлучалась из дома. А вот Таня впервые в жизни избавилась от родительской опеки. Была она юна и неопытна, а представления о жизни получала в основном из телесериалов и от матери, которая на чём свет стоит, честила весь мужской род, в том числе и отца, приносившего домой львиную долю их семейного бюджета. Нет, при отце мать была шёлковой, но стоило выйти ему за порог, как родительница начинала такие гадости про него вспоминать, что тошно становилось. Мальчика у Тани не было – не позволили бы, но девственности она лишилась уже в пятнадцать лет. Помог «хороший» мамин знакомый – тоже сволочь порядочная, как оказалось.