Шоу должно продолжаться - стр. 62
Андрей знал, что надолго его не хватит – слишком уж он раззадорил себя. Но вот он почувствовал, что девушка, напрягавшаяся всё больше и больше, пережила, наконец, пик наслаждения и ослабла, будто бы потеряв сознание. Она пребывала в блаженной истоме. Тут уж он не выдержал и извергся навстречу ей.
Она теснее прижалась к нему и одарила свежайшими поцелуями благодарности. Он изменил её. Но она не жалела. Нет, она хотела ещё. Она слишком долго отказывалась от этого удовольствия, и теперь её нельзя было оставить без возмещения по счетам за все эти годы. Не прошло и десяти минут, как ласки и поцелуи вновь перешли в слияние. Теперь она была сверху и чувствовала, как неровно проходит дыхание в его лёгкие. Она нагнулась и поцеловала его. Он взял её бёдра и проник так глубоко, что, казалось, вытеснил весь воздух изнутри. И снова на них снизошло откровение единения, накрыв волной удовольствия.
И ещё.
И ещё раз.
Они вышли покурить на балкончик. Но Андрей и здесь не удержался. Едва докурив сигарету до середины, он выбросил её прочь, и принялся ласкать свою возлюбленную, а после взял её прямо тут же, усадив на невысокие перильца.
За одну ночь, девушка столько узнала о физической близости, сколько многим не дано узнать за всю жизнь. Казалось, что уже лучше быть не может, но вот он прикасался к ней с притворным трепетом неопытного влюблённого, и она возносилась на новые небеса.
Казалось, это будет длиться вечно.
Но ничто не вечно под луной.
Они лежали, не в силах вымолвить словечка, отдыхая от переполнявших их чувств, когда двери с улицы и из коридора одновременно распахнулись.
В дверях стояли чёрные фигуры, тут же ринувшиеся к влюблённым. Андрей вскочил и, невзирая на наготу, принял боевую стойку. Однако проявить себя ему так и не дали. Он только почувствовал удар по затылку чем-то твёрдым, скорее всего – прикладом, и тут же сполз в темноту, успев услышать, однако, короткий вскрик девушки. Вероятно, ей заткнули рот.
Глава седьмая. Любовь и боль.
1.
Герман вышел из кабинета Влада около полуночи. На его лице нельзя было прочесть ничего, кроме тупой решимости что-то предпринять. Он уже не был подавлен, или растерян, нет – он был разочарован жизнью.
Не оглядываясь по сторонам, не думая ни о чём, кроме того плана, что вызрел у него в голове за время продолжительной беседы с врачом, он проследовал к себе в номер и включил свет.
Подошёл к дорожной сумке, с которой прибыл на шоу, немного покопался в её внутренностях и извлёк на свет божий пистолет системы «ТТ», завёрнутый в тряпочку со специально сделанной застёжкой. Сел в креслице, положив освобождённый от тряпья пистолет себе на колени, как пылкую любовницу последнего часа, вытряхнул из пачки «Parlament» сигарету и закурил. Он вдыхал и выдыхал дым, даже не осознавая, что делает. Перед его глазами стояли совсем иные картины.