Шотландия. Земля кланов - стр. 11

Грэм. Мы его подберём.

Сэм. Не-а.

Я поднимаю стекло, закрываясь от лица Дункана – ожидающего, помятого и явно неслабо опохмелившегося – пока мы вновь набираем скорость, и Сэм изо всех сил старается сделать так, чтобы колёса нашего левиафана закрутились с пробуксовкой. Джон, наш оператор, предполагает, что мы говорим о Дункане в то время, как мы едем дальше, – быть может, ему неловко от того, что мы его бросили, – но я говорю, что гораздо забавнее, если мы вообще не будем об этом упоминать. Мы просто едем дальше, ни о чём не заботясь.

Дальше по дороге я вновь открываю окно, чувствуя себя нехорошо. Я выпил бочку кофе за завтраком, но кофеин уже выветривается. Сентябрьское солнце согревает моё лицо, и внезапно я начинаю замечать невероятные пейзажи, что окружают нас. Мы с Сэмом оба вытягиваем шеи вперёд, пытаясь получше разглядеть всё через лобовое стекло, и жадно всматриваемся в такую чарующую и величественную, что заставляет сердце биться чаще, но на самом деле суровую и негостеприимную долину. В такой день, как сегодня, в шотландском пейзаже не слышен бой барабанов. Наслоения крови, вражды, романтики, мифов и страстей и сами по себе, словно камни этих скал, – огромные, древние и порой просто ошеломляющие.

Жизнь среди этих холмов тяжела. Скалы Нагорья настолько тверды, что создают водоупор. Предостережение от топографии! Дождевая вода собирается в долинах, не просачиваясь вглубь, так что вся влага остаётся близ поверхности, делая почву сырой, болотистой и полной предательских топких ловушек. Вплоть до XVIII столетия Нагорье представляло собой словно некий воображаемый остров, отрезанный заливами Фёрт-оф-Форт и Фёрт-оф-Клайд, и единственный путь туда пролегал через Стерлинг.

Именно поэтому Роберт Брюс и смог разбить английских герцогов в битве при Бэннокбёрне в 1314 году, хотя шансы были против него. Болотистые земли вокруг Стерлинга были осушены только в конце XVIII века, а основные перемещения по Нагорью до тех пор шли по морю.

Как вы уже могли заметить, Грэм слегка чрезмерно увлечён историей, потому что – давайте посмотрим правде в глаза – он из другой эпохи (и с другой планеты). Думаю, он родился в 1940-х… [Грэм. Ну, спасибо. В 1961.] Как бы то ни было, он и вправду немало знает о кланах и о своих шотландских предках. Хотя у меня самого живой интерес к шотландской истории, мне ещё предстоит заполнить пропуски в моей родословной. Я жажду узнать больше, и именно поэтому и решил сделать Men in Kilts в формате телешоу: для меня нет лучшего способа что-то узнать, чем оказаться среди этого. Я из тех, кто выбирает вариант «давайте уже справимся со всем этим д*рьмом!» – и организация путешествия по Нагорью вместе с приятелем, где мы повстречаемся со множеством шотландцев и будем распивать бочковой неразбавленный виски, – это как раз то, что мне по душе. Так что, если Большой Гэ в нашем приключении – это заплесневелый профессор с кустистыми бровями, то я просто Стивен Спилберг! Лысовласка старше меня на 20 лет и влезает со стариковским занудством в такие мелочи, как даты сражений, число погибших и раненых, и какая в тот день стояла погода, – и в этом состоит странное и неожиданное преимущество нашей межпоколенческой дружбы.