Шолохов. Незаконный - стр. 34
Именно она, так уж вышло, проводила с детьми Петра и Михаилом особенно много времени. Миша звал её «тётя Дуня». Совместные прогулки на Чир, в левады Дубровенького леса, на песчаный курган, – это всё с ней. Под курганом они с тёткой Дуней, Марусей и Колей собирали чабрец, в буераках и лесках – клубнику и ежевику. В этих прогулках Михаил высмотрел многочисленные местные приметы – смены времён года, повадки птиц и насекомых, поимённо узнал степное разнотравье, что неизменно поражает всякого внимательного читателя шолоховской прозы.
Забурунный лог и Жиров пруд из «Тихого Дона», бугры, яры, буераки – тоже всё местное, каргинское, опознаваемое.
Шолохов настолько помнил и ценил заботы тёти Дуни, что много позже, став всемирно известным, приглашал Евдокию Семёновну – не кровную родственницу – переехать к нему в дом, жить с ними, отведя ей отдельную комнату.
Она отказалась.
Теперь – про обитателей Каргина и их двойников в шолоховской прозе.
Разложим известные нам факты.
Хутор, где живут Мелеховы в романе «Тихий Дон», называется Татарский. Но никаких татар среди персонажей нет вообще. Зато Шолоховых именовали «татарчуками». Так Шолохов определил принадлежность созданного им мира: Татарский хутор – то есть: выдуманный татарчуком. Татарские жители, то есть «татарчуки», – главные персонажи этого романа. Это его огромная семья, и он её творец.
В реальности никакого Татарского хутора на Верхнем Дону не было никогда. Зато все остальные хутора и станицы, упомянутые в «Тихом Доне», – реальны.
В Татарском проживают все основные персонажи эпопеи.
Братья Шумилины – Мартин, Прохор и Алёшка по прозвищу Шамили, – появляющиеся на первых же страницах.
Хрисанф Токин (Христоня) – также вступающий в роман в самом начале и проходящий сквозь всю эпопею.
Казак Аникушка. Знахарка баба Дроздиха. Бубличница Фроська. Пастух Кузьма Курносый. Шинкарка Лукешка Попова. Упоминавшиеся нами хуторской атаман Фёдор Лиховидов и священник Виссарион. Всё это, так или иначе, реальные люди, жившие в станице Каргинской, в ближнем или дальнем соседстве с Шолоховыми, сохранившие в романе свои имена либо прозвища, иногда давшие персонажу часть судьбы, а порой – всю свою обозримую для стороннего наблюдателя жизнь целиком.
Наблюдаемые Шолоховым с детства, они обратились в литературных персонажей.
В 1975 году писатель вдруг, что случалось с ним крайне редко, открылся: «…в станице Каргинской жил образованный поп – отец Виссарион. Жил он один и имел богатейшую библиотеку по истории и этнографии Донского края. Сам отец Виссарион читал много, но книг своих никому никогда не давал. Не знаю, как мне удалось завоевать его доверие, только начал он подпускать меня к своим высоким шкафам».