Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза - стр. 22
– Как берут?! – Антонина открыла двери, прижалась животом к рулю и слегка зажмурилась.
– А так! Не захотели наши братья и сестры, чтобы Горбачев без народного спроса казахского Куняева на русского Колбина поменял! – стал заводиться Идрисов.
– Михаил Сергеевич – главный! Право имеет! – возразила Антонина, закрыла двери и объявила: – Следующая остановка «Улица Конституции».
– Кто главный?! Я сам, например, себе главный! Эх, молодежь в Алма-Ате Советскую власть свергает, а мы тут сидим в троллейбусах и ничего не делаем! Надо же тоже чего-нибудь требовать, собираться, протестовать, а то так и пройдет жизнь, как у пингвинов! Надо же бурлить, свергать, электрические провода рвать, троллейбусы переворачивать, поджигать и вообще! Как буревестники, альбатросы, грифы! – уже кричал Идрисов.
– Вы не выпимший? – осторожно спросила Антонина.
Идрисов окатил ее презрительным взглядом:
– Чего?! – дыхнул на Антонину трезвым перегаром омлета из пяти яиц, закушенным двумя головками чеснока и запитым полулитрами кофейного напитка «Утро», – у меня, к вашему вороньему сведенью, отгул, я триста граммов крови, чтобы зря не пропадала, роддому номер три сдал! А студенты в Алма-Ате, к вашему воробьиному сведенью, Советскую власть вместо зачеток в свой карман кладут! Да что с тобой говорить! Ну-ка выпусти меня, вон Васька с опущенными дугами ремонтников ждет, пойду его свежим воздухом свободы порадую.
Антонина прошла мимо набитой водителями бытовки Шишкина.
– Да не бил я его! – узнала она голос Загогуйлы.
– Ему чуть пятнадцать суток не дали, – начальственным баском Шишкина сказал, видимо, сам Шишкин.
– Триста грамм крови за один присест из такового маленького организма! – кажется, тенорок Шептунова, решила Антонина.
– При Брежневе кроме денег еще и стакан красного вина наливали?! – донесся до Антонины хор из нескольких удивленно-задумчивых голосов.
– Нет, ты только послушай, Антонина! Казахов в этой Алма-Ате всего ничего, ну от силы процентов двадцать пять! – скрипнула дверка шкафчика голосом Михаила Сергеевича, – мы им там сразу все телефоны отключили, всю милицию подключили, а они через сарафанное радио стали общаться, в институтах и университетах сорганизовываться! Вышли к зданию ЦК Казахстана со своей демагогией: «Даёшь ленинскую национальную политику!», «Требуем самоопределения!», «Каждому народу – свой лидер!» Это что, Антонина, гласность, демократия?! Они же меня перед западными товарищами в каком неперестроечном, брежневском свете выставляют?! Ну пришлось, конечно, рабочие дружины задействовать, внутренние войска, сухопутные…