Шофёр. Назад в СССР. Том 3 - стр. 4
– Теть Кать, – вошел я в переднюю, – как вы?
Сидела она все так же без движения. Все также смотрела в одну точку. Блестящие ее глаза опухли от долгого рыдания. Лицо болезненно отекло. Простые ее темные с проседью волосы казались слабыми и изломанными. Нескладной косичкой упали она ей на плечо.
– Все будет хорошо, – сказал я и приблизился, сел на корточки у ее колен, – прошу вас, уйдите с хаты к соседям. К Игнатовым. У них покамест поживите. Сейчас вам сложно будет одной, после всего, что произошло. Присмотр нужен.
Она не ответила. Так и глядела куда-то в стену, поверх моей макушки.
Я вздохнул. Встал и тронул ее легонько за локоток. Проговорил:
– Давайте я отведу вас. Пойдемте, ну? Вставайте, Екатерина Ивановна.
Вдруг она вздрогнула, словно бы проснувшись ото сна. Посмотрела мне в глаза своим больным водянистым взглядом.
– Зачем ты это сделал? – Спросила Екатерина Ивановна.
Глава 2
– Зачем пришел? – Глядя на меня снизу вверх спросила Екатерина Ивановна, – коль уж не пришел бы, остался бы мой сын со мною!
Я нахмурился, глядя в жалостливое лицо Екатерины Ивановны. Скрестил руки на груди.
М-да… Даже после того, что на ее же глазах сотворил Матвей после того, как бил он свою жену, как стрелял в Мятого, держится она Матвейкиной стороны. Материно сердце, иной раз, против всякой головы идет. И понимал я, что бесполезно ее как-то переубеждать.
– За что же ты так со мной? – спросила она тихо, – за что же ты так со мной, Господи! Всех мужиков у меня отнял!
– Пойдемте, – повторил я, – отведу вас в хату к Ваньке Кашевому. Вам сейчас нужна какая-никакая душевная опора. Одной нельзя.
Потянулся я к ней аккуратно. Положил руку на плечо. Екатерина Ивановна, что секунду назад возводила очи горе, зыркнула на меня хищной змеею.
– Не тронь меня! – Отмахнулась она, – не тронь! Уйди! Не хочу я тебя видеть! Не желаю!
Я не стал возражать. Поглядел на эту бедную женщину еще полминутки и пошел на выход. Во дворе я снова погладил беззаботного Фомку и пошел за калитку. Как только вышел наружу, увидел, как бежит ко мне соседка Екатерины Серой, Ваньки Кашевого мамка.
Грузная женщина в косынке узелком назад, раскрасневшаяся, с обеспокоенным лицом, мчалась она через дорогу. Позади, у двора ее, стояла старая копейка. С водительского места вышел наружу седой дед. Лег он локтями на крышу, стал глядеть на нас.
– Игорь! Игорь Землицын?! – Закричала соседка.
– Ну да, – ответил я женщине, – чего случилось?
Та ничего не сказала. Бухнулась передо мною на колени. Уселась прямо на подъеденную индоутями травку. А потом расплакалась.