Шофёр. Назад в СССР. Том 3 - стр. 10

– Соскучилась я, – ответила девушка немного обиженно, – соскучилась. И злая на тебя я немного.

– Почему злая? – Улыбнулся я.

– Потому как ничего ты мне не сказал про свое ранение. Узнала на работе через третьи руки. Вот и захотела приехать.

– Чудо ты в перьях, – улыбнулся я, наблюдая за тем, как Маша заканчивает новую повязку.

– Так. Рукава опустить, работу мою полевой пылью не грязнить, – изобразила девушка строгость.

– Слушаюсь, – сказал я шутливо.

Когда вышли мы из машины. Поглядел я на то, как стоят шоферы да слушают болтовню членов комиссии.

– Машка, – подозвал я, – иди-ка сюда.

– Чего?

Обойдя Белкин нос, оказалась она рядом со мной, у водительской двери. Схватив Машу за ручку, потащил я ее назад, за кузов.

– Ты чего?! – Только и выдала она, а потом добавила свой звонкий хохоток.

– Соскучилась? – Сказал я, когда мы укрылись от чужих глаз.

– Да не кричи ты, – смутилась Маша. – Люди услышат!

– Соскучилась, спрашиваю?

– Ну соскучилась, – разулыбалась она, – сказала же.

– Ну тогда на.

С этими словами, прижал я девушку к себе и поцеловал в губы.

– Ты что! – Возмутилась Маша, когда мы разъединили губы, – а вдруг кто увидит?!

– Не увидит, – ухмыльнулся я.

Маша заглянула мне в глаза. Внезапно с ее губ сорвался веселый смешок, и девушка улыбнулась. Потом она припала ко мне снова и потянулась целоваться. Так приятно мне было чувствовать Машино разгоряченное солнцем и чувствами тело, что я и нарадоваться не мог. Поцелуй ее показался слаще любого меда. Запах ядреного девичьего пота пьянил, кружил голову.

– Ну хватит-хватит, – отстранил я ее игриво, – мне еще работать, а я уже пьяный.

– Что-то я не почуяла, – улыбнулась она хитро, – чем это ты пьяный?

– А вот… – засмеялся я, – тебе скажи. Зазнаешься.

Маша снова улыбнулась. Внезапно слетело с ее лица веселое выражение:

– Я еще немножечко злюсь, Игорь.

– Это на что же еще?

– Ну чего ты, – вздохнула она, – всюду лезешь? Серый же тебе враг. А ты с его проблемами разделываешься.

– А если б Серый поступил бы в поликлинику с раною, – нахмурился я, – стала бы ты его лечить? Пусть и неприятный он тебе человек.

Маша поджала набухшие, красные от нашего поцелуя губы. Опустила взгляд.

– Вот то-то же, – Сказал я, – потому как ты по-другому не можешь. Ты медик. И пошла в медики не просто так. А потому что у тебя к тому душа лежит. И я так же. Ну не могу я мимо чужой невзгоды пройти.

Маша подняла на меня глаза. Блеснули они так, будто собиралась она плакать.

– Ну что, – развел я руками, – меня убить теперь, что ли?

Она не ответила. Просто прижалась ко мне всем телом. Обняла под плечами. Стала слушать мою грудь. Улыбнувшись, положил я руки ей на плечи. Обнял.