Шофёр. Назад в СССР - стр. 7
– Свежая, – прошептал я себе под нос, – ни год, ни два. Даже не месяц!
Когда я развернул лицо газеты, прочитал вслух:
– Московский комсомолец Номер сто пятьдесят три. Шестое июля восьмидесятый год… Цена две копейки… Быть того не может…
С первой страницы, чей уголок был оторван и, видимо, пущен Боевым на самокрутки, на меня смотрели улыбающиеся мужчины и женщины.
– Девиз, – начал читать я, – ударный труд. В студенческих отрядах страны разворачивается социалистическое соревнование… Свежая! – Не дочитав, я обернулся к Боевому, – Свежая газета!
– Да какая ж она свежая?! – Удивился Боевой, пыхча поднимаясь на дорожную насыпь, – От шестого числа ж. Мне ее Федотыч на самокрутки отдал.
– На самокрутки… – протянул я задумчиво, но весело, – здесь курят самокрутки!
А потом бросил газету обратно и соскочил с подножки.
– Игорь, – закричал мне вслед Боевой, – тебе мож плохо? Мож голову от солнцу-то прихватило?
Постепенно понимая, что происходит, я обежал кузов самосвала сзади, бросил взгляд на дорогу.
Трасса Армавир – Отрадная, была немного уже, чем буквально… буквально мгновение назад, когда я ехал к Красной на маршрутке. Узкая, и никакой разметки. Эта дорога – единственная жила в эти времена, соединяющая город Армавир с Красным сельским поселением.
– Я умер, что ли? Или все это, вся моя жизнь оказалась дурным сном под этим тополем?
Я глянул на могучее дерево, что тянулось к небу. В его зеленой листве шумел ветер.
– Ты что распрыгался, как кот молодой? Чай не март! – подошел Боевой.
– И не январь, – весело сказал я. – Что стоим-то? И куда едем?
– Ты что, молодой, – удивился он, – память растерял? А точно не пил, пока я не вижу? Да вроде, – он сделал вид, что всматривается мне в глаза, – вроде трезвый. Альку, вон, прошел, с ее стаканным медосмотром, – рассмеялся Боевой.
– Да нет. Нормально все, – я отмахнулся, – что-то припекло и головой, видать, ударился.
– Головой, значить, – скривил он губы, – ну ладно. А сейчас как? Болит голова?
– Не болит, Боевой, – улыбнулся я, – не переживай ты.
– Хорошо, что не болит, – облегченно сказал старик, – а ехали мы в Армавир, в шарашку одну. Там запчасти надо выписать.
Я задумался. Похлопал по нагрудному карману рубашки и вынул оттуда свернутую желтоватую бумажку. Развернул. В путевом листе и правда значился пункт назначения: город Армавир, улица Розы Люксембург двести тринадцать.
– А списки запчастей все у меня, – Боевой тоже похлопал себя по карману пиджака, – вот только никуда мы теперь не поедем. Встала, эта зараза старая, – сплюнул он и добавил матом, указал на ГАЗ, – че-то коробка завыла. Скорости перестали вставляться. А потом она к-а-а-а-а-к хрустнет, и все. Стали как вкопанные.